Сера отправилась контролировать вывоз денег из казны города. Благо губернатор, который еще не знал, что на его яйцах когда-нибудь вырастут волосы, был не против. Хотя шестилетний ребенок вообще, наверное, против быть не может. Его советники — уже давно купленные сектой чиновники — тоже против не были. Нет, они знали о волосах на яйцах, но не хотели их лишиться.
— Казним. Прилюдно.
Хаджар не видел иного пути сохранения авторитета. Его приказ — закон. А за ослушание только одно наказание — немедленная смерть.
— Будем надеяться, что таких окажется немного.
Неро остановился и посмотрел на некогда красивое здание местного театра. Теперь оно лежало в руинах, а по широкому проспекту текли резвые кровавые ручьи. В голове зазвучал крик защитницы города “У тебя нет чести!”.
Последние годы для Хаджара единственным ориентиром по жизни были понятия чести. Порой очень простые, иногда туманные. Они позволяли ему не отличать, где “хорошо” или “плохо”, потому как в этом мире нельзя было быть хорошим или плохим. Но они говорили ему о более важном — о том, что правильно и нет.
Теперь же…
Он чувствовал себя, как этот театр. Разбитым и истекающим кровью.
— К демонам! — зарычал Хаджар.
Он обнажил меч и одним взмахом разметал груду обломков. Они взмыли в воздух, а за ними взлетел и Хаджар. Каждый его удар рассекал огромный булыжник, каждый взмах превращал в щепки доски и бревна.
Где была честь этой защитницы, когда ее горожан угоняли в плен? Где была ее честь, когда секта творила свои бесчинства? Какое право она имеет его осуждать! Он защитил своих воинов, он спас их от голодной смерти. Он поступил правильно. И пускай это будет тысячу раз неблагородно, но — правильно.
Спустя пару мгновений от развалин театра не осталось ни пыли, ни воспоминаний.
Хаджар опустился на землю и с силой задвинул меч обратно в ножны.
— И что это было? — спокойно поинтересовался Неро.
— Расчищал завалы, — пожал плечами Хаджар. — Надо же будет обозам как-то проехать.
Неро склонил голову набок и немного сощурился.
— Ну да, — тихо прошептал он. — Конечно, это пр…
Окончание фразы потонуло в диком грохоте. Хаджар и Неро обернулись в сторону звука, и в тот же миг по их телам ударила сильная взрывная волна. Где-то на севере города расцветал оранжевый бутон огня с черной дымчатой короной.
— Демоны! — взревел Неро. — Там амбары!
Не сговариваясь, они оттолкнулись от земли и, взлетев на ближайшую крышу, понеслись в сторону пылающего пламени. Хаджар же все это время корил свою недальновидность. Какова была вероятность, что они смогут посадить в “клетку” всех защитников города?
Сколько воинов гарнизона были в эту ночь в увольнении или просто оделись по “гражданке”?
Проклятье… проклятье!
Оказавшись рядом с пожаром, Неро обнажил свой тяжелый меч. Он размахнулся и ударил им плашмя — будто бил веслом по водной глади. Порыв ураганного ветра сперва заставил огонь вспыхнуть, но вскоре унес его с собой в небо, развеяв мириадами багровых лепестков.
На земле среди камней остались лежать обгоревшие тела солдат. Они буквально заживо зажарились в своих латах и доспехах.
— Генерал! — К Хаджару, опустившемуся на брусчатку, подбежал один из офицеров.
Хаджар не помнил, как его звали, да это в данный момент было и неважно. Офицер выглядел сбежавшим от демонов грешником. Половина волос на его голове отсутствовала, обнажив обгоревшую, едва ли не оплывающую с черепа плоть. Его правая рука в некоторых местах почернела, а из бедра торчал деревянный осколок.
— Солдаты! — окликнул Хаджар тех, что не корчились от боли. Видимо, стояли от взрыва в достаточном отдалении. — Отведите вашего офицера к лекарю.
— Но… мой генерал.
— Вы сделали достаточно, офицер. — Хаджар ударил себя кулаком в грудь. Он знал, от чего офицер получил такие раны и почему на земле лежали обгоревшие солдаты. Тот вытягивал их на себе из огня… — Теперь отдыхайте.
— Мой генерал. — Офицер отдал честь и… рухнул без сознания на руки подоспевших подчиненных.