Неуверенно, полу-испуганно, мальчишка открыл глаза. Он увидел пять замерших фигур. Седрика, который так и не опустил кулака на лицо “салаге” и еще четверых бывалых, держащих его за предплечья и свободную руку.
Так они впятером, замерев, и смотрели куда-то за пределы крепости.
Мальчишка, не понимая, что происходит, выглянул за бортик.
— Что за…
Сквозь снежную бурю шла тень. Ветер трепал белый, меховой плащ. Юноша пригляделся и не смог поверить своим глазам. Это была шкура Белой Обезьяны ступени Короля. Монстра, с которым не справился бы и офицер-командующий крепостью.
Подойдя вплотную к волшебному щиту, тень вытянула перед собой руку. Полностью укрытая алыми татуировками, она с легкостью, не создавая возмущения в магии, прошла сквозь пелену, а следом из бурана показался мужчина.
Высокий, плечистый, покрытый мускулами и шрамами. С суровым лицом, длинными черным в волосами, в которых качались белые перья и разноцветные бусины.
И, несмотря на это, он выглядел молодого, красиво и, как-то, по-звериному дико.
Его плащ-шуба из шкуры белой обезьяны волочился по снегу, оставляя длинный шлейф, стирающий его следы.
— Чужак! — юноша вскочил на ноги. — надо поднять тревогу и…
Глава 908
Бывалые воины, до этого замеревшие в комичных позах, вдруг вытянулись по струнке. Из их глаз катились слезы. Но не грусти или радости, а гордости. Такие жгучие и пылкие, что ими можно было растопить бушующий за пределами щита буран.
Седрик первым из пяти сжал кулак и, вытягиваясь по струнке, ударил им в район сердца. А затем, как будто ждал этого всю жизнь, закричал полным ярости и битвы воплем:
— Ааааа! — и вскинул к небу кулак.
— Аааа! — кричал он, прерываясь лишь на очередной вздох. И слезы гордости катились по его покрытым шрамами щекам.
— Ааа! — внезапно донеслось с другой стороны крепости.
— Ааа! — воины, находящиеся внутри крепости, на ходу надевая доспехи и обнажая клинки, выбегали на стену.
Юноша видел, как остальные, кто помоложе, тоже не могли понять, что происходит. А меньше, чем за минуту, на стене крепости собралось несколько тысяч бывалых стражей первой заставы.
И все, как один, вскинув кулаки к небу, кричали свой воинственный клич. Затем, резко замолкнув, они выставили вперед щиты и начали бить о них копьями, молотами, топорами и щитами.
Мерные удары, один за одним, сливались в ритмичный гул.
— Что здесь происходит?! Демоновы дети! Всех высеку! Всех отправлю на…
Растолкавший народ офицер-командующий, подобравшись к краю уступа. Огромный муж, бившийся двуручной секирой, которого боялись все Черные Горы и их окрестности, вдруг тоже замер.
— Мой генерал… — прошептал он. А затем, как и остальные, поднял приставленный к зубцу щит и ударил о него секирой.
А затем, резко, крепость погрузилась в мертвую тишину. Тысячи воинов смотрели на единственную фигуру, стоящую на снегу у подножия крепости.
Мужчина в шкуре Белой Обезьяны выставил в сторону руку. В ней, прямо из воздуха, материализовался клинок темнее самого мрака.
Раскрутив его, он вонзил меч перед собой.
— ААААА! — сотряс горы его полный нечеловеческой мощи и ярости, рев. И, вместе с ним, столп темной энергии, закружившийся вокруг фигуры, вдруг преобразился в огромного, черного дракона. Тот пронесся над крепостью и исчез где-то за горой.
Воины-старики еще некоторое время стояли в тишине.
Затем все, как один, сняв шлема, положили их на бортик крепости и, не выпуская оружия из рук. Опустились на колени. Лбами они уперлись в камни и, простояв так, не заботясь о шокированных молодых, почти целую минут, поднялись на ноги.
— Отправить гонца в столицу к главнокомандующему Лергону, — отдал приказ офицер-командующий. — оповестить, что его старый друг вернулся на родину.