Рухнули на землю мечи, а с кожи Хаджара не упало ни капли крови. Он стоял, погрузившись куда-то глубоко в себя, и держал в руках кортик, ставший для него первым в жизни мечом.
Элизабет собиралась было рвануть к ребенку, но ее вовремя удержал Мастер.
— Момент вдохновения, — прошептал он, будто это что-то значило.
Но судя по тому, что эти два слова остановили разгневанную и обеспокоенную мать, видимо, они несли в себе действительно удивительный смысл. Тысяча с лишним человек внимательно наблюдали за маленьким ребенком. Тот стоял спокойно, безмятежно подставив лицо дующему с востока ветру.
Внезапно Хаджар открыл глаза, и те на миг засветились мерным, ясным светом. Следом он сделал неуловимый шаг вперед и едва заметно взмахнул клинком. Внезапно подул ветер, а с кончика клинка сорвался едва заметный глазу полумесяц. Он был заметен лишь благодаря закружившемуся песку в этом серпе из ветра.
Удар меча, соскользнувший с кончика лезвия, врезался в стену и оставил в ней маленький порез. Не длиннее мизинца самого Хаджара и не толще женского волоса. Но все же — порез.
Удар, нанесенный на расстоянии в два шага.
Двухлетний ребенок, которого не коснулись мечи.
[Совершена атака:…анализ невозможен… запись невозможна… ошибка: 1434@%!/5]
— Да проклянут меня демоны, — выдохнул Мастер. — Пусть ядро моей силы вернется в бескрайнюю вселенную, если это не “един с мечом”.
— Един с мечом, — повторила Элизабет. — Мой сын един с мечом?
Внезапно старик рухнул на колени и коснулся лбом ступней королевы.
— Ваше величество, позвольте мне взять принца в ученики.
На этот раз никто из воинов не позволил себе даже мысли о классовом неравенстве. Кто посмеет думать о таком, увидев то, что они увидели они. У такого человека не то что не было бы чести, но и банально — мозгов.
Чтобы достичь стадии мастерства “един с мечом”, многие приверженцы пути меча тратили десятилетия. Хаджару же хватило мгновения и лишь одной угрозы его жизни. Если и были на свете гении, то Хаджар не был гением.
Он был чудовищем, спрятавшимся в теле двухлетнего ребенка.
На лице Элизабет отразилась тревога, сменившаяся обреченностью, а затем и решимостью.
— Карпа, ставшего драконом, нельзя вновь сделать карпом, — печально произнесла она старую присказку ее народа. — Поднимитесь, достопочтенный Мастер.
Старик поднялся, но не посмел ответить взглядом на взгляд Элизабет.
— Я думаю, вас ждет длинный диспут с Южным Ветром, но если вы сможете договориться — у вас есть мое разрешение на обучение Хаджара.
С этими словами королева все же подбежала к сыну и заключила его в стальные объятия. Мальчик же, выронив кортик, прикрыл глаза и… заснул. Для его тела и разума это было слишком тяжелое испытание и не менее выматывающее приключение. И пусть он не знал, что же произошло, но в данный момент, засыпая, Хаджар понимал одно — своей цели он добился.
Теперь его будет учить не только лучший ученый королевства, но и лучший практикующий!
Четыре года пролетели так же быстро, как взмах вороньего крыла. И сейчас, лежа под двумя булыжниками весом по десять килограмм каждый, Хаджар самозабвенно отжимался от горячего песка.
Рядом, в тени, сидел Южный Ветер. Он обмахивался белым веером и то и дело поправлял свои белые одежды.
— Где я могу найти деревья пяти жизней?
— В долине Плейн, около реки Буйвола, — отвечал Хаджар, мысленно отсчитывая третий десяток повторений.
— Какая звезда приведет вас к горе Сильного Шепота?
— Пятая из созвездия Лука.
Южный Ветер кивнул и повернулся к сидевшему рядом Мастеру. Тот, прикрыв глаза, что-то бормотал себе под нос.
— Ваша очередь, коллега, — поторопил ученый.