— “Я помню историю Ху Чина. Забывшись, он рассказывал мне о том, как некогда, до изгнания на Западный Предел, он сторожил сокровищницу Императора Страны Драконов. Он рассказывал о том, какие сокровища там хранятся. Но, среди множества Божественных артефактов, техник Божественного уровня и прочего добра, он с придыханием говорил лишь об одном — о свитке второго тома техники “Пути Среди Облаков”. Он называл его “Путем Среди Звезд”.
Хаджар вновь отвлекся и устало помассировал виски. И почему он сразу не мог догадаться, что тайна, на которой, как сказал Хранитель — держится власть нынешнего Императора Драконов, будет находиться… ну, хотя бы, в таинственном подземелье.
Или, на крайний случай, в логове демонов.
Нет, разумеется, свиток хранился в сокровищнице столицы Страны Драконов. И, пожалуй, на весь их регион, сложно было отыскать места более защищенного. Проклятье, Хаджар вообще сомневался, что к нынешнему времени Император не достиг какой-нибудь ближайшей к Бессмертному ступени развития.
Если вообще не сравнялся с ними по силе.
— “Думаю, заглянуть в сокровищницу. Я слышал там есть жемчужина, которая переливается всеми цветами радуги… она подойдет к моей коллекции. Осталось только верно следовать карте, которую нарисовал мне Ху Чин. Карта к копии ключа, ведущего в сокр…”
Хаджар захлопнул дневник и огляделся. Поблизости от него никого не было, что, разумеется, не могло не радовать.
Как всегда — одно лишь знание о том, что существовала копия ключа к сокровищнице Императора Драконов, могло привести к краху всего Дарнаса.
Осторожно, контролируя окрестности, Хаджар приоткрыл следующую страницу дневника. Взглянув на неё лишь мельком, он пролистал страницы, убедился в том, что они пусты, а затем усилием воли превратил древнюю “рукопись” в прах.
Порыв ветра подобрал мельчайшую бумажную пыль и унес её куда-то в сторону горизонта.
— Проклятье, — выругался Хаджар. — это даже не смешно… Очередная карта?.. Проклятье!
В прошлый раз, когда Хаджар пользовался картой, это привело к тому, что он сперва едва не погиб в Грэвэн’Доре, а затем в… храме первого из Дарханов. А закончилось все это тем, что Пустоши заполонила орда демонов.
Благо Князь этих самых Демонов, в лице Хельмера, решил, что нападение не санкционировано, так что всех наглецов отправили к праотцам… ну или там в среде демонов ответственен за посмертие.
— Хаджар.
Хаджар вздрогнул и, вскочив со скамьи, обнажил Черный Клинок. Поняв, кто его окликнул, он выругался. Довольно грязно. Благо Дора была уже привычна к манере выражаться отдельно взятого варвара, так что не стала обращать на это внимания.
— С тобой все в порядке, друг мой? — вопросительно “изогнул” бровь Эйнен. — Ты как сам не свой.
— Я свой, — попытался отшутиться Хаджар, но вышло криво. В конце концов не каждый день в твоей голове поселяется знание, способное уничтожить целую Империю. — Мы ведь договаривались встретиться около выхода.
— Да, — Дора слегка отстранилась от островитянина и заглянула за спину Хаджару. — только это было три дня назад. Мы уже пол школы обошли, пока не выяснили, что ты отправился в Башню Сокровищ.
Три дня…
— Судя по медальону, — Эйнен указал на висящий на груди Хаджара, нефритовый кулон. — ты прошел их успешно.
— Успешно, — не стал отрицать Хаджар. Но, задумавшись, добавил. — Хотя, с какой стороны посмотреть… Почему такая спешка? Вы оба как-то сильно встревожены.
— Если не брать в расчет, что тебя не было три дня, — и когда только эльфийка обучилась тонкому искусству сарказма… — то мы упустили все то время, что могли готовиться к аукциону.
— Аукциону?
— А разве ты не собирался продавать Ядро Ана’Бри? Подпольный аукцион для дворян и аристократов начнется уже через три часа.
Хаджар даже не стал ругаться. Лишь посмотрел на небо и слегка устало вздохнул.
Глава 817
— Я конечно понимаю, что ты ей всецело доверяешь…
— И тебе тоже следовало бы, — перебил друга Эйнен. — Если бы не Дора, мы бы сюда даже не попали.
— Вот это меня и настораживает, — вздохнул Хаджар. — Ты не подумай, я нисколько не сомневаюсь в её верности тебе, но ведь её могут сдерживать такие клятвы, о которых мы даже не подозреваем.
Сверкнуло лезвие ножа, который Эйнен вытащил из складок своих национальных, белых одежд, в чем-то отдаленно напоминающих платье.