— Что вы здесь делаете?
Император улыбнулся. В чем-то ностальгической, в чем-то не одобряющей, но в целом — весьма нейтральной улыбкой.
— Любой из моих советников, — произнес он. — скорее бы вспорол себе живот, чем задал мне вопрос в такой прямой манере.
— Я не ваше советник, Ваше Императорское Величество.
— Да, — согласился Морган. — Это так. Позволишь задать тебе, юный Хаджар Дархан, встречный вопрос? Знаешь, почему Орун, несмотря на всю его силу, лишь мой цепной пес, а не новый Император Дарнаса?
Признаться, Хаджар и сам, порой, размышлял на эту тему. В том, что Орун истово и от всего сердца ненавидел нынешнего Императора — сомневаться не приходилось. Но, при этом, он ему служил верой и правдой.
— Потому, что он действительно умеет кусать и охотиться. В этом ему нет равных, — Морган отвернулся к витражу. При этом видел он за ним вовсе не разрушенный сад, а прошлое, объединявшее двух могущественнейших мечников Дарнаса. — Но при этом он не знает кого и когда ему кусать. Он как обнаженный меч. Безумно острый, но без хозяина — абсолютно бесполезный.
Хаджар сомневался в том, что Морган захочет повторить это в лицо Оруну, но промолчал.
— Сила — это лишь половина успеха на пути развития, юный воин. Вторая половина, — Морган указал пальцем себе на висок. — это твой разум. Держи его таким же острым, как твой меч, и, возможно, когда-нибудь, Дарнас получит второго Великого Мечника.
— Чтобы вы, Ваше Императорское Величество, могли обзавестись вторым псом?
— Всегда мечтал о псарне, — пожал плечами Морган. — Но вернемся к твоему вопросу. Я здесь только потому, что честь обязывает меня отплатить благом тому, кто сделал добро мне.
Хаджар какое-то время вглядывался в глаза Моргану. Да, заяц, при встрече со львом, полагается на хитрость. Но Морган не был львом, а Хаджар — зайцем.
Он ненавидел интриги и каждая лишняя минута в Запретном Городе заставляла его задыхаться от местной вони. Вони, созданной всей подковерной возней, что здесь велась.
И король этой закулисной трепни в данный момент сидел перед Хаджар. Он, будто паук, уже раскинул свои сети и одно неверное движение приведет Хаджара к тому, что он сам себя спутает в плотный кокон. Кокон, из которого в последствии будет уже невозможно выбраться.
— Вы знали о покушении. Скорее всего, еще до того как вам об этом сказала Ак… Её Императорское Высочество. Возможно, вы знали об этом еще до того, как ученики со всей империи отправились в Пустоши.
Улыбка Моргана из нейтральной превратилась в хищную. Настолько, что по спине Хаджара пробежал строй мурашек.
— Не слышу вопроса в твоих словах, юный воин.
— А я не слышу опровержения, — парировал Хаджар. — И я очень сомневаясь, что Макин и Орун, обладающие Королевствами, пробились сквозь ваш купол. Может вы меня тут же казните, но я видел, что техника моего учителя сделала с вами, когда ударила в купол.
Улыбка на лице Моргана померкла.
— Осторожнее, Хаджар. Ты пока еще не пес — лишь щенков. А знаешь, что делают со щенками, которые никому не нужны? Их топят.
— Возможно. Но если вы не приказали забрать мою жизнь ранее, то сейчас, после того, как схлопнулась ваша ловушка, это делать уже бесполезно.
Морган скрестил руки на груди.
— Поясни.
— Я уверен, Ваше Императорское Величество, что организатором покушения являетесь вы сами, — как на духу, выпалил Хаджар.
Какое-то время Морган молчал. Затем он молча положил на стол простой, солдатский, разделочный нож.
Хаджару не требовалось намекать дважды. Он схватился за рукоять кинжала и, надрезав ладонь, произнес нужные слова клятвы.
— Кто-нибудь кроме тебя знает? — деловым тоном, спросил Хаджар.
— Я не успел поделиться своими мыслями с кем-либо.
— Это хорошо… — протянул Морган. — Иначе Дарнас лишился бы сразу нескольких своих гениальных сыновей и дочерей…
Хаджар опять поежился. Он не сомневался, что это была не угроза, а лишь простые мысли, произнесенные вслух.