— “Если ты, пес,” — думал Император. — “Думаешь, что я не знаю о вашем мелком заговоре, то ты ошибаешься. Сколько таких было до тебя и сколько будет. Но все вы — лишь мое мимолетное развлечение. Через тысячу лет я не вспомню даже первой буквы твоего имени”.
— Орун, — вслух позвал Морган.
— Да, мой генерал.
— Брустр, несмотря на отсутствие манер, — несмотря на ровный голос, все вокруг смогли оценить юмор ситуации. Говорить о чьих-то манерах в разговоре с Оруном? Комедия на высшем уровне! — В чем-то прав. Обучение Божественным техникам находится под запретом.
— Я помню, мой генерал. Эти техники действительно слишком могущественны и опасны, чтобы передавать их кому попало.
Данный закон уходил корнями глубоко в историю. В тот момент, когда один из Императоров решил обучить такой технике свою возлюбленную.
В итоге та, оказавшись не готова к подобной силе, сошла с ума, убила саму себя, а за компанию утащила к праотцам еще и десятую часть от столицы.
— Ты считаешь этого мальчишку не кем попало? — на этот раз в тоне Моргана прозвучал явный нажим.
— Я бы не осмелился нарушить твой закон, мой генерал, — опять поклонился Орун. — Во всяком случае не до тех пор, пока я бы тебя лично не убил.
Безымянные телохранители, успевшие прийти в себя, мгновенно обнажили оружие. Хотя это и было абсолютно бесполезным жестом. Перед мощью Оруна они выглядели жалкими песчинками.
— Тогда откуда у мальчика такие техники?
— Оттуда же, откуда и у меня, мой генерал, — вновь поклонился Орун. — Благодаря удачи, воли Небес и судьбе, он наткнулся на них в своих странствиях.
— И ты мог бы поклясться в этом мне, Орун?
— Мог бы, мой генерал. Но раньше, чем я порежу свою руку ради этого, я, скорее, обнажу свой меч против тебя, мой генерал. И, наконец, снискал бы себе славу для песен бардов. Убийца Тирана, павший с честью. Мне определенно нравится это название.
— О тебе и так поют песни, Орун. Как же они называются? Пьяный мечник и десять шлюх?
— Песни врут, мой генерал. Их было двенадцать. Прекрасных, едва созревших, округлых шлюх. По десять императорских монет за ночь с каждой.
Послы и главы аристократии плохо понимали, какими именно были отношения между Императором Морганом и Великим Мечником Оруном.
Один только Агвар, Король Эльфов, был достаточно стар, чтобы застать Оруна и Моргана еще молодыми. И знать, почему каждый из них мечтал увидеть свой меч в глотке другого, но при этом никогда не пытались этого сделать.
Смотреть на Моргана и Оруна это все равно, что наблюдать за двумя львами. Они были готовы в любой момент вцепиться друг другу в глотки, но вместо этого пытались сдерживать свой темперамент.
И пощадят боги того, кому не посчастливиться угодить между этими титанами…
— Я бы хотел лично посмотреть на этого молодого воина.
— Вам подать трап, мой генерал? — поклонился Орун.
Только ленивый не заметил бы скрытой насмешки в этих словах.
— Через неделю в моем дворце будет устроен Вишневый Пир в честь Седьмого Неба. Ты, как всегда, будешь там присутствовать.
— Лучше бы я съел ведро навоза, чем провел в твоем дворце, мой генерал, лишнюю минуту.
— Приведи с собой своего ученика, — Морган будто не замечал слов своего… врага? Друга? Слугу? Противника? Подчиненного? Боги и Демоны, для всех вокруг отношения этих двоих были запутанней, чем международная политика Семи Империй. — У меня есть с кем его познакомить.
— Разумеется, мой генерал, — отсалютовал Орун. — Как прикажете. Но не боитесь, что мой ученик сможет что-то отыскать в вашей дочери?
— Ты проследишь, чтобы этого не произошло. Если, конечно, не хочешь, чтобы я лично освеживал твоего щенка.
— Разумеется, мой генерал, разумеется. Ведь сразу после этого я бы лично посадил на кол твоего ненаглядного наследника. Даже если бы это стало последним, что я сделал бы в своей жизни.
— Ну вот видишь, Великий Мечник, в наших общих интересах, чтобы этот прием прошел как можно тише и спокойней.