Раны, полученные Хаджаром, пусть и нанесенные Императорским клинком, затянулись уже через каких-то два часа. Все же, в ударах Анис не содержалось ни мистерий, ни энергии, так что повреждено оказалось лишь физическое тело.
А для истинного адепта такие травмы, особенно при учете хорошей техники укрепления плоти и лекарствах, не представляли практически нулевую угрозу.
С гор, где был эпохами спрятан Грэвэн’Дор, друзья спускались несколько дней. Они не хотели столкнуться по дороге с Ледяным Гигантом или какой-нибудь другой тварью, которых могли пробудить Ключ и Карта.
Все эти два дня, проведенные в ледяной пустыне, где в роли барханов выступали заснеженные горные пики, друзья почти не разговаривали.
Каждому нужно было обдумать произошедшее.
Хаджар, длительное время испытывавшие незнакомые для себя чувства по отношению к Анис, внезапно понял, что пока еще не встретил настоящую любовь.
Человека, с которым он бы прошел через любые преграды и препятствия. С которым смог бы прожить века и тысячелетия.
Истину говорили, что настоящая любовь на пути развития почти так же редка, как вишня, цветущая в самых холодный месяц зимы.
То, что Хаджар испытывал к Анис, родилось из простого плотского влечения. Девушка внешне полностью соответствовала вкусу Хаджара.
К тому же она владела мечом — шла по тому же пути, что и сам Хаджар. И она была сильна, что всегда восхищало Хаджара в противоположном полу.
Неудивительно, что он спутал влечение, симпатию и уважение с чем-то, сродни любви.
Но, чем больше времени он с ней проводил, тем отчетливее понимал — Анис Динос не смогла избежать той участи, что миновала самого Хаджара.
Возможно с ней не было таких же друзей, как Сера и Неро. Она не обладала Учителями и Наставниками, как Южный Ветер, Мастер, Тень Бессмертного мечника и, разумеется, достопочтенный предок Травес, последний из племени Лазурного Облака.
Все эти люди (и дракон) помогли Хаджару удержаться от того, чтобы в поисках мести не стать отражением. Отражением Примуса.
Анис Динос, увы, не смогла.
Может быть она еще не окончательно потерялась среди кривых зеркал собственного дяди, но уже падала в бездну. И Хаджар не знал нужных слов, чтобы ей помочь.
А может, уже и не хотел…
Бредя среди снегов, спускаясь все ниже и ниже к пустошам, он чувствовал пустоту. Будто у него забрали что-то важное и ценное. Лишили какой-то цели.
Все же не было смысла отрицать, что Анис являлась для него подобием маяка. Ориентиром, на который, оглядываясь, можно было продолжать свое путешествие к цели.
Теперь же все, что он испытывал по отношению к ней — немного участия и жалости.
Несложно догадаться, какая судьба ждала Тома и Анис по возвращению в клан.
— Они собирались убить Дору.
Хаджар обернулся.
В данный момент они уже стояли у подножия горного хребта. Вместо снега и скал их вновь окружала высушенная сухими ветрами земля, пожухлая трава и редкие низенькие деревья.
За несколько дней путешествия, Пустоши остались точно такими же, как и прежде.
— Тоже догадался? — Хаджар едва успел пригнуться.
Азрея, обрадованная появлением двуногого товарища, сорвалась в прыжке и напрыгнула ему на плечи. Тигрица сама по себе весила немало, а учитывая еще и инерцию прыжка…
Не рискуя принять подобную махину на недавно пронзенное насквозь тело, Хаджар увернулся. Азрея, пролетев у него над головой, приземлилась на землю. Зажмурившись, она едва было её не лизнула в приветственной манере.
Вовремя остановившись, белая тигрица недовольно фыркнула, уселась на пятую точку, обвила себя хвостом и склонила голову на бок.
— Ну ладно, ладно, — улыбнулся подошедший к ней Хаджар. — Я тоже очень рад тебя видеть, пушистая.