Хаджар теперь не сомневался, что аристократы — Марнил и Динос, пришли сюда вовсе не за техниками и сокровищами. Они, попросту, обязаны были знать, что все ценное Последний Король спрятал в своем лабиринте.
Там же, где теперь находилась гробница Императора Декатера.
Получалось, что от Грэвэн’Дора им нужна была…
— Я сама, — Ана’Бри скрестила ноги. Хаджар сглотнул. Даже несмотря на осознание того факта, что любовь этого создания означает смерть, он оставался молодым и здоровым мужчиной. И без всякой магии, одна лишь фантазия не давала ему покоя. — И нет, маленький воин, вовсе не в том смысле, который ты себе сейчас воображаешь.
— Ты…
— Я не умею читать мыслей, Безумный Генерал, — перебила фэйри. — Но мне достаточно взгляда, чтобы увидеть тоску мужчины по женскому изгибу. Ты уже давно один, маленький воин.
Внезапно Хаджар понял, что Ана’Бри уже не сидит на троне. А он не находится в клетке.
Они стояли лицом к лицу друг с другом. Позади них находилась ледяная кровать, устланная шкурами животных, названия которых Хаджар не знал.
Сама же Ана’Бри, легкими движениями, скинула с себя тонкие полоски черной ткани. Прикрывая желанные места своего тела ладонями, она приняла позу, от которой Хаджару стало тесно в штанах.
Мысли, схожие с теми, что навеяла когда-то Да’Кхасси, затопили его сознание.
Сжав волю в кулак, он отряхнулся от них как от грязной воды.
— Если я возлягу с тобой, то умру, — прошептал он.
Безо всякой магии и воздействия воли, попросту от одной желанности красоты Ана’Бри, Хаджар оказался не способен говорить. Более того, он едва сдерживался, чтобы не схватить её и не повалить на кровать.
— Может и умрешь, — кивнула ведьма. — А может, я сжалюсь, и подарю тебе участь своего слуги.
Ана’Бри слегка повела пальцами по воздуху. Прямо под ними сформировалась круглая ледяная пластина. Она так и зависла в метре над полом. Диаметром почти в полметра, она не крепилась ни к какой подставке. Попросту левитировала, существуя непонятно за счет чего.
Энергии в этих действиях, как и во всем, что касалось фэйри — не содержалось.
— Лед, это лишь вода, Безумный Генерал, — Ана’Бри зашла Хаджару за спину. — Вода омывает все сущее. Вода — и есть сущее. Без неё — ничего бы не было и ничто не было бы рождено. Вода есть вчера, есть сегодня и будет завтра, ибо если не будет её — все исчезнет.
Хаджар, будто завороженный, вглядывался в ледяной диск. Слегка мутный, он должен был отразить смуглое, покрытое шрамами, лицо. Но вместо этого — не показывал ничего.
— Но вода показывает лишь то, что видит сейчас. В ней нет памяти. Память есть лишь во льду. Лед помнит. Лед — знает.
Ана’Бри, протянув руку, коснулась подушечкой указательного пальца твердого диска. Ледяная поверхность, после её прикосновения, вдруг пошла рябью. Такой же, как если бросить в озеро камень.
Круги, расходясь от центра, опоясывали края и исчезали где-то под пластиной.
— Посмотри, Безумный Генерал, взгляни в свое прошлое, — шептала на ухо ведьма Грэвэн’Дора.
И Хаджар посмотрел.
На поверхности ледяного диска он увидел отражение дней, которые минули так давно, что он уже и не помнил, когда именно это происходило.
Около ручья, бегущего сквозь горный утес, сидело четверо. В высоком, плечистом мужчине, он узнал своего отца. Король Хавер, смеясь, качал на руках маленький сверток из пеленок и одеял.
— Элейн… — прошептал Хаджар.
Сердце что-то сжало. Горло сдавил колючий ком.
Чуть поодаль, в простом, льняном платье сидела самая красивая женщина на свете. Черные волосы, чуть вздернутый носик. А еще — глаза. Полные любви, забыто и обещания, что никакие беды на свете не тронут его.
Она гладила по волосам мальчика, который, лежа у неё на коленях, тихо сопел.
Она что-то приговаривала ему.