И никто не заметил, как руки Эйнена на миг покрыла радужная чешуя, чтобы мгновением позже исчезнуть во вспышке света.
Хаджар, поднявшись на ноги, выставил в сторону Черный Клинок. Если раньше на его лезвие сиял исключительно синий, древний иероглиф, то теперь все лезвие украшал такой же синий орнамент, напоминающий устремившуюся в полет птицу.
Птицу Кецаль.
— Черный Ветер, — тихо прошептал Хаджар и сделал один, единственный, удар мечом.
Удар, от которого в воздухе будто взорвалась невидимая бомба. Щита задрожали еще сильнее, когда до них докатился рев, способный расколоть небеса и разорвать землю.
От того места, где стоял Хаджар, по земле зазмеились глубокие трещины. Превращаясь в настоящие расщелины, он с жадностью поглощали падающие в них развалины и не успевших отпрыгнуть Духов.
В воздухе появлялись разрезы, вызванные одним лишь эхо от удара, прорвавшего грань Небесной техники. Пусть куда более слабые и в меньшем количестве, чем вызвала Анис, они с куда большей яростью били о синее пламя.
А следом за ними меч Хаджара будто ожил. Казалось, что ничто не было его остановить. Будто он освободился от всех оков, что когда-либо его стесняли.
Будто он двигался одновременно с волей Хаджара, которая могла дотянуться даже до самого Седьмого Неба и Яшмового Дворца.
То, что недавно представало в образе огромной, семнадцати метровой копии Черного Клинка, приобрело формы живого существа.
Распахнув пасть, сине-черные дракон, чья чешуя была украшена тем же орнаментом, что и меч Хаджар, врезался в ряды Духов.
Будто таран, он рвал и крушил противников. Те, в коротких вспышках, исчезали один за одним, пока силя не иссякла и огромный Хозяин Небес не исчез.
Одним ударом, теряющийся сознание, залитый собственной кровью, покрытый страшными резанными ранами, падающий на землю Хаджар уничтожил почти три десятка Духов.
И, что куда важнее, он действительно прорубил в кольце противников широкую тропу. Тропу, по которой мгновенно пронеслась белая молния. Оставляя за собой пожар того же цвета, она, на миг обернувшись тигром, свирепо зарычала.
Когда же она, вновь обернувшись молнией, исчезла, то все, что обнаружили Духи внутри впадины, это опаленную, оплавленную землю.
Азрея же сбросила на землю свой груз лишь тогда, когда злосчастные развалины остались где-то у горизонта.
На спине у неё остались лежать лишь Эйнен и Хаджар.
И у последнего явно не билось сердце.
— Великая Черепаха, — выругался островитянин. — Тупой варвар.
Глава 657
Хаджар не сразу смог открыть глаза. Это, казалось бы такое привычное и простое действие, далось ему не без труда. Он словно шел через узкий коридор. Стена его постоянно сжимались. Пол становился вязким.
Всеми силами пространство пыталось удержать его внутри себя, но Хаджар рвался к маячившему впереди свету.
Открыв глаза, первым, что сделал Хаджар — попытался пошевелить ногами. К его счастью, они мгновенно откликнулись.
Ощущения, которые он пережил, настолько походили на пробуждение после наркоза, что на пару секунд Хаджар подумал, что вновь лежит в палате в больнице на холме.
Слава Высокому Небу, он лежал вовсе не холодных простынях больничной койки, а на горячем песке Пустошей. Над его головой светили звезды, а легкий северный ветер приятно обдувал лицо.
Свет от костра на мгновение заставил Хаджара зажмуриться, а когда он второй раз открыл глаза, то понял, что с трудом может дышать.
И не потому, что его грудь сдавливало что-то физическое. Просто сил в его теле почти не осталось. Ему было сложно даже пальцы сжимать и разжимать, не говоря уже о том, чтобы попытаться привстать.
— Лежи, — прозвучал командный голос.
Сквозь пелену мутного сознания проступили очертания, в которых Хаджар узнал своего верного друга. Эйнен, разложив вокруг него какие-то многочисленные склянки, щедро смазывал их содержимым тело раненного.
О том, что он ранен, Хаджар понял сразу, как посмотрел на свое тело сквозь Реку Мира. Энергетические повреждения, которые он получил, оказались минимальны. Сказывались разнообразные тренировки, через которые он прошел за прошедших полтора месяца.