Меч выкатился из её рук. Алая пена пузырилась на уголках рта, а с каждым произнесенным слогом из глотки вырвался фонтан крови.
— Сестра… — голос Тома дал петуха. Он едва ли не пищал.
— Надо уходить, — тяжело обронила бледная Дора. — Кольцо сужается.
— Какое уходить! — яростно взревел Хаджар. — Их осталось всего десять!
За две секунды Анис смогла развоплотить два десятка монстров. Несмотря на их неприступную защиту, которую не пробивали лучшие из техник элитных учеников.
Несмотря на крепость их псевдо-тел и яростное синее пламя. Эти две секунды Анис была воистину ожившей легендарной мечницей.
— Посмотри, Хаджар! Посмотри!
Дора указала в сторону уцелевших развалин. Один за один на них вспыхивали все новые и новые синие огни. Увеличиваясь в размерах, они преображались в столпы синего огня из которых выходили уже не единицы, а десятки Духов.
Они волокли за собой широкие мечи, а в тянущихся позади шлейфах все так же сгорали пепельные силуэты.
И все они шли к Анис. А та, не в силах пошевелиться, лежала на песке. Её губы безвучно шевелились, пытаясь произнести лишь одно:
— Бегите.
Следом за этим по пустошам прокатился низкий тигриный рев.
Хаджар взял Черный Клинок поудобнее. Вытащив из пространственного кольца горсть пилюль, он закинул их в рот. Ядро и меридианы тут же затопила горячая, чужеродная энергия.
Она билась о стенки энергетического тела, оставляя на на них миниатюрные травмы, которые, накапливались, могли породить увечье.
Алхимия не была панацеей, а любая сила всегда имела свою цену.
— Да сколько бы ты их не съел! — Дора потянула Хаджара за края туманного плаща. — Мы не сможем биться вечно.
— Вечно и не надо, — покачал головой Хаджар. — но я не оставлю здесь одного из нас.
Эйнен встал плечом к плечу с другом.
— Сколько тебе надо? — просто и лаконично спросил островитянин.
— Полсекунды, — ответил Хаджар. — Полсекунды, и я прорублю нам дорогу.
— Ты с ума сошел! — выкрикнул Том. — Моя сестра только что отдала за нас жизнь, а ты…
— Хорошо, — перебил аристократа Эйнен. — Я с тобой, варвар.
— Я и не сомневался, узкоглазый.
Островитянин поднял кулак и Хаджар ударил по нему своим.
Им двоим не нужно было лишних слов, объяснений и каких-либо аргументов. Они верили друг другу даже преданней, чем сами себе. Такова была настоящая дружба между двумя адептами. Теми, кто жил, сражался и умирал бок о бок друг с другом.
Для кого фраза — сам погибни, а друга спаси, не была пустым звуком и просто красивой эпитафией.
Это было нечто само собой разумеющимся. Ибо жизнь адепта была длинна. И если проживать её одному, то… какой в этом смысл?
Адепт рождался и умирал в одиночестве. Всегда в одиночестве. Но то, как он “жил”, он выбирал самостоятельно.
Эйнен, так же как и Хаджар, закинул в рот пилюли. Энергия закружилась вокруг островитянина и вновь Теневая Обезьяна, закованная в радужную броню, взяла в руки копье-клык.
— Убери щиты, Том! — голос Эйнена ударил по ушам морским громом.