— Ты уже понял, что значит твоя татуировка? — спросила Алея, севшая рядом.
Они ждали пока в ручье (некогда — огромной, полноводной реке), пересекавшем, казалось, всю степь, напьются кони. После Азреи и волка они третьими подошли к водопою.
Хаджар посмотрел на правую руку. Красные символы сливались в различные силуэты, принимая очертания каких-то толи зверей, то ли неведомых тварей, а потом снова превращались в письмена.
— Нет, — покачал головой Хаджар. — Я даже не понимаю, в чем именно заключаются изменения.
Из всего отряда больше всего в Именных татуировках понимал Степной Клык, но за всю неделю пути он не сказал ни слова. Даже когда они, путешествуя по тракту, встречали на своем пути постовые гарнизоны.
В таких случаях пограничники Ласкана немедленно обнажали оружие и активировали амулеты. У них была простая логика — вижу орка, бьюсь с орком.
Троица учеников школы “Красного Мула”, имеющей славы на все восточное приграничье Ласкана, немедленно вступала в переговоры.
Они убеждали погранцов, что орк — их пленный, которого они везут на какую-то дальнюю заставу. Конечно, шито белыми нитками, так как Степной Клык ехал при оружии и верхом на боевом волке, но спорить с адептами “Красного Мула” никто не хотел.
Так вот даже в таких ситуациях орк лишь надменно на всех смотрел и ни с кем не хотел говорить.
За всю неделю пути он не произнес ни слова.
Так что, единственным человеком, с кем Хаджар мог обсудить вопрос татуировки, была Алея. Она не очень хорошо разбиралась в вопросах Имен, но, как выяснилось, знала даже больше, чем Эйнен.
— Раньше им предавали больше значения, чем сейчас, — как-то раз сказала она Хаджару. — Почему — даже не спрашивай. Не знаю.
Вот и все, чем её знания отличались от сведений островитянина. Казалось бы — всего одна фраза, но она одновременно приоткрывала завесу одной тайны, чтобы опустить другую.
— Поехали, — Дерек привел напившихся и вымытых лошадей. — нам еще дня три ехать, а потом — земли орков.
— Теперь это земли Да’Кхасси, — Степной Клык удивил всех своей фразой, но тут же отвернулся в сторону.
Никто и не подумал к нему обращаться с расспросами. Не хотелось нарваться на сердитое рычание. Да и учеников свирепый краснокожий изрядно пугал. Любого из них, при желании, он мог с легкостью отправить к праотцам.
— Здесь, по дороге, есть дорожная таверна, — вспомнил все тот же Дерек. — там, порой, останавливаются бродячие торговцы. Можем попробовать завернуть и купить несколько алхимических зелий и пилюль.
Степной Клык, слушая разговор, презрительно фыркнул. Как успел убедится Хаджар, алхимия краснокожих оставила человеческую в столь глубокой пыли, что целого отряда не хватило бы, чтобы её оттуда откопать.
Понятное дело — делиться тем, что было в его заплечном мешке, орк не собирался.
— Мысль хорошая, — согласился Хаджар.
Каким-то чудом, без всякого голосования, он стал негласным лидером их отряда. Лидером весьма номинальным, но без его финального слова вопросы не решались.
Таверна, как и говорил Дерек, оказалась не так уж и далеко от тракта. Всего два часа скачки в западном направлении и вот, на перекрестке четырех дорог, они обнаружили массивное здание.
Первый этаж, выложенный белым камнем, держал на себе еще три, но уже деревянных.
Двор был огорожен высоким частоколом, из-за которого выглядывали крыши служебных помещений. Склад, конюшни, нечто не подобии бань.
У Ласканцев бани вообще были в почете, в то время как в Дарнасе предпочитали мыться в ваннах. Небольшая культурная разница, но о чем-то она да говорила.
— К-к-то так-к-кие? — травинкой дрожал местный охранник.
Щупленкий парнишка — практикующий находящийся на грани становления истинным адептом. К нему, поднимая клубы пыли, подъехал самый странный отряд из всех, что он встречал. А уж в таверне “Пьяный Гусь” останавливалась сама разношерстная публика.
Начиная мелкими небесными пиратами, приехавшими сбыть товар, заканчивая авантюристами, сражающимися на границах империй.
За кого они сражались?
Да за тех кто больше заплатит — клятые наемники, за достойную плату, хоть против родных королевств мечи поднимут.