Читать книгу «На все четыре...» онлайн.

Мосл осознанно пожертвовал своей, и без того покалеченной левой рукой, прижав предплечьем (и, тем самым, калеча собственную руку) лезвие меча к древку своего копья и сумел-таки провести свой излюбленный приём с атакой на ногу. Качан, конечно, выдернул свой меч, распластав руку Мослу до полной её недееспособности, но было уже поздно. Слишком поздно.

Они отвалились друг от друга, оба в крови, и едва стоя на ногах. Но, если, Мосол, сжимая свою глефу последней своей рукой, ещё стоял на ногах, хотя от левой руки ниже локтя вообще мало что осталось и кровища хлестала изрядно, то Качан как-то резко терял силы. Я слышал, что на бедре есть такая артерия, повредив которую человек умирает от кровопотери буквально в течении нескольких минут. И, даже, самая своевременная и высококлассная медицинская помощь далеко не всегда может хоть как-то в этой ситуации помочь. Так вот, по всему выходило, что именно её-то Мосол и повредил.

И, хоть повреждения руки так же могут привести к смерти (недаром же самоубийцы вскрывают вены на руках), но времени это должно занять куда как больше. И тут, когда Качан уже рухнул на песок в лужу собственной крови, Мосол всё ещё стоял на ногах, хотя его и шатало. Вряд ли он был в состоянии что-то сейчас сделать. Но он стоял. И ведущий, подчиняясь торопливому кивку Шварца, поспешил объявить его победителем и к нему тут же кинулись охранники и Ведьма с перевязочным материалом. Мда. «Так себе» победа, честно говоря.

Что я чувствовал, глядя как утаскивают тело Качана и суетятся вокруг победителя? Да, пожалуй, что и ничего. Нет, полного отупения не было. Какие-то эмоции ещё теплились. Жалость к погибшему чемпиону, что бы там не было - он был неплохим парнем. Радость... (хотя нет. Не радость. Ничего такого острого.) Скорее удовлетворение, что выиграл именно Мосол. Если б выиграл Качан, я б, пожалуй, даже немного расстроился. Ибо "Джавдет - мой! Не трогай его". Раздражение на беснующуюся толпу.

Но все эти чувства были едва ощутимы. Словно угли почти потухшего костра. Словно пеплом присыпаны сверху равнодушием. И только где-то глубоко внутри ещё теплится что-то человеческое. В остальном же — полное равнодушие. Меня действительно почти перестали трогать смерть и боль других людей. Да меня даже вероятность собственной смерти уже почти не трогает. Я всё ж таки перегорел. Почти ничего не чувствую.

Так что ночью я спокойно уснул. И никаких кошмаров (как почти каждую ночь до этого) мне не снилось. А с утра я вновь стал тренироваться с «мышонком» Стюартом, уделяя основное внимание уже работе копьем против цепи-кистеня. Не то, чтобы я так уж опасался Куктая, как противника, но, раз уж точно известен мой противник на полуфинал, то почему бы и не подготовиться получше?

Сам же цыганенок только что на голове не ходил от радости и всячески пытался мне её продемонстрировать. Правда, охрана бдила вовсю и, даже, близко нам сойтись не позволяла, и он был вынужден демонстрировать своё отношение издали. То, поймав мой взгляд, скорчит самую страшную гримасу и проведет большим пальцем под горлом. То, выпросив у охраны свою цепь, тренируется с ней, крутя восьмерки и круги. Причём, обязательно стараясь попасться в этот момент мне на глаза. Короче, из кожи вон лез, демонстрируя свою воинственность и желание меня растерзать.

Я же к нему особой ненависти не испытывал. Мне, по большому счету, было уже всё равно. Моих друзей, в отличии от того же Мосла, он не убивал, а то, что он там ко мне лично испытывает - так это его проблемы. Я просто выйду на арену и убью его. Просто и буднично. И не потому, что он мне так неприятен, а просто потому, что так надо.

А в своей победе над ним я и не сомневался. Я же изучал его поединки на видео. Никаких особых сверхнавыков он не демонстрировал. И Корнея, и, позже, раненого Бразу он победил, по большому счету, только за счет большей длины своего оружия. Первый удар шокирует и парализует жертву болью, ну а потом следует кровавое добивание. Ничего сверхъестественного.

Вот только по сравнению с моим копьем его цепь явно коротковата. Я просто не подпущу его на дистанцию удара. А если он, всё же, попытается захлестнуть свою цепь на древке копья - так ради бога! Я тут же вырву её у него из рук. Цыганенок был на этом турнире одним из самых маленьких и слабых чисто в плане физического развития. Пожалуй, только Дон был ещё меньше его. Так что, по крайней мере, в грубой силе ему со мной никак не тягаться. Да он и сам это понимает. Его козырь - это звериная жестокость. И именно её он, обычно, и пытается реализовать.

Так постепенно проходил ещё один день. Надо сказать, что уже второй день подряд было откровенно холодно. Градусов 10-12. И это днём! И, если вчера небо просто было заволочено облаками, то сегодня порой ещё и дождь пролетал. Такое ощущение, что Осень в этом году наступила на десять дней раньше своего календарного срока.

Нам даже в связи с холодами тёплую одежду выдали! Джинсы там, свитера, и так далее. Даже повыбирать дали. Все-таки Кержак более лояльно относится к своим подопечным, чем тот же Цвет. Ну да что с того Цвета взять? Пидор, он и есть пидор.

Я выбрал себе бесформенные мешковатые штаны и клетчатую "рабочую" рубашку. Ну, знаете в каких шоферов принято изображать. Мне - норм. Это вон Мосол с Куктаем себе фирменные шмотки требуют. А мне - пойдет.

А ещё я уже не раз замечал на себе какие-то странно заинтересованные взгляды новенькой "прилипалы" Мосла. Ну рыжей этой. Она явно желала как-то пересечься со мной. Но я мягко уклонялся от подобных встреч. Еще мне только не хватало с вражескими подстилками о чём-то там разговаривать. Перебьётся!

Как не длился этот день, но вечер всё-таки наступил. Снова начинают заполняться трибуны. Помощники ведущего расставляют аппаратуру. Снова гремит из динамиков Ария с её Колизеем. (Правда, того эффекта, что в первые разы, уже нет. Приелась песенка.) И вот уже на трибунах появляется Шварц и ведущий торопливо начинает свою болтовню. Я не слушаю. Я настраиваюсь на бой. Страха нет совсем. Какое-то странное равнодушие. Уверенность в моей победе есть, но нет того удара адреналина, что в прошлые разы. Нет, сердечко, конечно же, ускоряется, адреналин в крови плавает, но далеко не в тех пропорциях, как в прошлые разы. И это меня слегка беспокоит. Неужели я превращаюсь в хладнокровного убийцу? Говорят, что Жизнь ежедневно меняет нас. Мы развиваемся в течении всей жизни. Так вот, должен признать, что последние изменения мне не совсем нравятся.

– .... Да пусть победит сильнейший! - уже традиционно завершает ведущий свою речь и дверь моей коморки распахивается. Додик, повышенный до охранника, опасливо протягивает мне моё копье и торопливо отступает обратно. А я же, зажав древко под мышкой, выхожу на арену, на ходу слегка подворачивая рукава своей рубашки.

Навстречу мне выдвигается цыганенок. Ну он не может не исполнить свою обязательную программу с жестами-угрозами. Даже до слов снизошел. Крикнул что-то про "Готовься". Да ну! Мне это было не интересно. Эти детские ритуалы, когда, чтоб подраться, нужно себя предварительно завести, а для этого пообзываться, потолкаться, чтоб распалиться... Мне это было не нужно. Я и так знал, что сейчас убью его. И его слова для меня ничего не значили.

По краю сознания мелькнула мысль, что я чем-то стал напоминать Качана. Тот тоже не нуждался в подобном подзадоривании. Впрочем, одолеть Мосла это Качану вчера не помогло. Ну да и Мосол противник не чета Куктаю.

Не знаю, что увидел цыганенок в моих глазах, встретившись со мной взглядом, но это явно ему не понравилось. Он занервничал и начал раскручивать свою цепь над головой, словно невзначай переведя на неё взгляд. Типа: «это я не взгляд отвожу, а атаку начинаю». Ну-ну...Только меня его «экзерсисы» совершенно не тронули. Выставив перед собой копье, я держал его двумя руками. Левой рукой в районе правой почки, а правую отвёл далеко назад. Мне достаточно было сделать выпад одними руками, даже не подключая ног, чтоб поразить цель на полметра дальше, чем сейчас находилось острие моего копья.

И Куктай это чувствовал. Близко к копью старался не подходить. Пытался напугать меня вращением своей цепи, но она была заметно короче. Минимум метра ему не хватало, чтоб зацепить меня. Ну да. Это не против противника с коротеньким кинжальчиком выходить. Интересно, что он придумает? Попытается захлестнуть своей цепью древко копья? Я прям жду этого, чтоб тут же вырвать оружие из его рук, если только он совершит подобную глупость.

Не стал. Он придумал нестандартный ход. По сути, он так же, как и вчера Мосол, решил рискнуть, поставив всё на одну атаку. Он швырнул свою цепь в меня. Вот просто раскрутил ещё раз над головой и швырнул мне в грудь. В голову, наверняка, было надежнее. Но в голову можно ж и промахнуться. Вдруг противник успеет среагировать? Просто мотнуть головой много времени не нужно. Раз и всё.

Цепь улетела дальше, не причинив особого вреда. А вот корпус мне так быстро убрать не получится. Так что он бросал её мне в грудь.

Тут, надо вам сказать, что за мгновения до его атаки я что-то такое почувствовал и решил сам атаковать его. Я сделал резкий шаг вперёд, одновременно делая глубокий выпад копьем. Простой тычок. Наши атаки произошли одновременно. И обе увенчались успехом. Но, как говорится, есть нюансы.

Шипованная цепь Куктая попала мне в мою многострадальную левую руку (опять в бицепс. Прям поверх старых шрамов) и в грудь. Кости уцелели (по крайней мере - на руке. Насчет ребер я уже не так уверен. Всё-таки основной импульс пришелся именно в грудь), но вот раны получились страшные. Шипованные звенья цепи разодрали мне всё мясо на руке и груди. Боль была просто ужасающая!

Мое же копьё по сравнению с его цепью оказалось практически ювелирным инструментом. Острие вошло цыганенку куда-то под подбородок, а вышло из затылка. По большому счету я почти промахнулся. Я совершенно не собирался рисковать и целить ему в шею или голову. Я целил в грудь. Вот только и без того маленький цыганенок, совершив свой бросок, вроде как, присел и мой удар пришелся выше. Причём, уже ощущая, как острие вонзается ему в шею, мальчишка чисто инстинктивно дёрнул головой назад, пытаясь убрать её подальше, но только лишь ещё больше подставил её под удар. Впрочем, удар в шею был бы точно так же смертелен для него. А так хоть умер быстро. По сути, он был уже мёртв, когда падал на мокрый после дождя песок арены.

А я устоял на ногах. Да, меня качнуло. Кровища текла по мне. Так и тянула скрючиться в позе эмбриона, но я не мог себе позволить этого сделать. Лишь прижал правую ладонь к ране на груди (левая рука опять болталась плетью) и повернулся в сторону трибуны Шварца. Встретился с ним взглядом и молча смотрел на него. Глаза в глаза. Это определённо уже был вызов. Терять мне было уже нечего и сдерживаться больше было не для кого. Я бросал вызов этому жирному ублюдку, отправляющих ребят на верную смерть ради развлечения.

И тот занервничал. Определенно, с моим взглядом что-то не то. Ещё раньше девчонки говорили мне, что долго мой взгляд никто из них не мог выдержать. Особенно, когда я злюсь. А когда я вспоминал как убивал - и вовсе, падали в обморок. Теперь даже боевые парни старались отвести взгляд в сторону. Словно сама Смерть смотрит на них моими глазами.

Вот и Шварц засуетился. Казалось бы, ну чего ему бояться, в нескольких десятков метров от меня? С кучей телохранителей под рукой, меня безоружного, окровавленного и едва стоящего на ногах? А вот поди ж ты! Занервничал. Похлопал в ладоши, вроде как одобряя, и отвел взгляд, переведя его в сторону ведущего, и махнув тому рукой - типа, давай, продолжай дальше. Впрочем, я уже не обращал на него внимания. Выиграв у него этот поединок взглядов, я отвернулся от него, словно резко потеряв интерес, развернулся и, стараясь шагать максимально твёрдо, ушел в свою камеру.

Глава 29

Мамон