Читать книгу «Японская война 1904. Книга вторая» онлайн.

Я уже тоже успел задуматься о вопросе образования, когда меня заметили. Первой голову повернула в мою сторону княжна Гагарина и тут же немного невпопад заметила:

— А Степан Сергеевич рассказал мне, что вы на самом деле не водите романов с японками!

— Степан Сергеевич, — я улыбнулся Шереметеву, — спасибо, что бережете мою честь. А что касается романов, у меня с ними как у студентов с изменениями мира.

— Что?

— У них — учеба, у меня — война, — моя улыбка стала шире. — Вот закончится, тогда можно будет и подумать. Как умному человеку…

Иногда в моей речи оказывалось слишком много иронии для начала 20 века, но в этот раз все всё поняли. Шереметев хмыкнул, княжна хихикнула, а потом мы занялись делом. Мне нужно было подписать целую кипу документов по всему, что, оказывается, требовалось всего лишь для сотни женщин, оторванных от дома.

— … и вату с марлей для гигиенических потребностей тоже добавьте, — закончили мы только через пару часов.

А потом меня ждали встречи с Мелеховым, кузнецами, у Хорунженкова появились новые вопросу по его батальону, связисты жаловались, что мыши распробовали кабели и теперь нужно их как-то защищать. Немного сна, и все по кругу. Дел было выше сопок и даже гор, последующие дни начали сливаться в единую пелену, и только новости о сражении у Дашичао позволили немного встряхнуться.

В будущем я как-то не задумывался, а была ли причина у Куропаткина отзывать Южный отряд Зарубаева, успешно удержавший свою позицию. А вот теперь я их видел даже две. Во-первых, общая стратегия затягивающего войну господина главнокомандующего. А во-вторых, нужно было оставить войска рядом с Ляояном на время отхода Восточного отряда, чья роль казалась гораздо важнее сдерживания Оку.

В теории, если бы тот на самом деле разбил Куроки, это бы даже имело смысл, но… Есть ли шансы у Бильдерлинга?

Пехота выступила раньше, 64 батальона покинули Ляоян еще в районе 5 утра. Артиллерия, все 222 орудия, в том числе горные пушки и пулеметы, уехали вместе с ними. А вот кавалерия, которая пойдет параллельно основным силам, немного задержалась. Я стоял и смотрел, как мимо, расходясь все шире и шире, гарцуют конные сотни. Читинский казачий полк, Верхнеудинский, Уссурийский — последних было чуть больше остальных. Итого 12 сотен, усиленные легкими пушками пограничной стражи.

Рядом со мной, оценивая коллег по флангу, сидели и другие наши офицеры.

— 3-й Восточно-Сибирский корпус вышел вовремя, хотя там и много новичков, — заметил Врангель. — А вот десятый отстает.

И действительно, 12 сотен Оренбургских и Терско-Кубанских казачьих полков показались только через полчаса.

— Думаете, у них командиры слабые? — задумался Мелехов.

— Или японцев недооценивают? — предположил Шереметев.

— А мне кажется, это приказы такие, — заметил я. — Вот смотрите, что нам самим сказали? Прикрывать фланг, не вырываться вперед, по возможности поддержать в атаке или отступлении. И как это можно трактовать? Да как угодно. Думаю, и у остальных командиров ситуация не сильно лучше.

— То ли дело ваши приказы, — хмыкнул Мелехов. — Сделать то-то по списку к такому-то времени. Заленишься, оправдаться будет сложно.

— Кстати, давно хотел спросить, Вячеслав Григорьевич, — нахмурился Шереметев. — А почему за ошибки отдельных солдат отвечают целые взводы? За взводы — роты, за роты — батальоны, а за батальоны — полки? Разве не будет правильнее, чтобы страдали только те, кто не справился?

— А это мне тут недавно напомнили про Достоевского. Что мы несем ответственность не только за себя, но и за всех остальных.

— Это довольно спорная идея, — возмутился Шереметев.

— Но мне понравилось, — остановил я его. — Даже по-новому взглянул на «Братьев Карамазовых». Оказывается, если читать их не как семейную драму, а как историю про выбор, добро и ответственность, то книга раскрывается совершенно по-другому… — я выждал пару мгновений. — А еще, если вы не забыли, куда идут все провинившиеся? На полосу препятствий, и, судя по отчетам, результаты корпуса всего за пару недель выросли втрое. Так что… Если людям нужно выпустить пар, и я не могу это остановить, то пусть неизбежность хотя бы приносит пользу.

— А я бы палками их лучше. Хотя бы тех, кто на чем-то серьезном попался, — мечтательно заметил Хорунженков.

— Не будет войны, рассмотрим и палки. Но именно для серьезных нарушений. А пока есть необходимость набирать штрафные штурмовые роты, пусть искупают вину кровью. Кстати, что там у нас по ним?

— После появления девушек выросло количество драк. Еще неделя, и полный штрафной взвод наберем, — поморщился Хорунженков. — Кстати, Панчик уже там. А сегодня утром еще и Мишек отличился, и я даже не знаю, кому теперь его снайперов доверять. Может, простим на первый раз?

— Нельзя, — я покачал головой. — Правила должны быть одни для всех, так что поставим его заместителя и… Тут тоже важный момент, который нужно будет проверить. Если все останется на уровне, значит, Мишек молодец, а вот если нет…

— Либо не наладил процессы в отряде, раз его не смогли заменить, либо заместитель разбирается в этом лучше него, — понимающе кивнул Хорунженков.

— И тогда будем менять их местами, как бы неловко это ни было, — подвел я черту.

Не хотелось заканчивать разговор на такой грустной ноте, но других тем у нас что-то не нашлось. А потом казаки проехали, и пришел наш черед переходить к маневрам.

— Поручик Чернов, удачи! — я сжал плечо молодому связисту, который вместе с одним из передатчиков отбывал вместе с основными силами Зарубаева.