Макс протягивает руку и помогает мне встать. Он притягивает меня к себе слишком близко, и его мятное дыхание обжигает кожу. Мы несколько секунд смотрим друг другу в глаза и отстраняемся. К машине возвращаемся рядом, но пальцы рук не переплетаем.
Мажор раскрыл мне часть своей души сегодня — слишком важную и значимую. Теперь я знаю о нём гораздо больше, чем раньше… и не скажу, что в восторге от всего, но все мы не без греха.
— Это был прекрасный вечер, — говорит парень, когда мы прощаемся у дома. — Беги, чтобы твой отец не устроил мне допрос с пристрастием, хотя… я бы украл тебя на всю ночь. Давно не чувствовал себя настолько спокойно рядом с кем-то.
— До завтра.
Тянусь на носочках и касаюсь губами гладко выбритой щеки. Максим резко поворачивает голову, и мои губы соскальзывают к его губам. Он прижимает меня к себе, проводя горячей ладонью по моим лопаткам.
— Не такое острое послевкусие, но тоже ничего, да? — улыбается парень, разорвав поцелуй и отстранившись.
— Неплохо. Спокойной ночи, — отвечаю взволнованным голосом и сбегаю, слушая бешеные удары своего сердца.
Он нарочно показывает мне своё безразличие, позволяя проверить мои собственные чувства? Или ему действительно всё равно, и он довольствуется тем, что получил меня? Довольствуется и хочет большего? А может, мы просто оба используем друг друга, чтобы разобраться в своём внутреннем мире, а однажды останемся на пепелище сожженных мостов?
Глава 8
— Хочешь пойти сегодня на скалодром? — спрашивает Макс во время урока, наклонившись ко мне слишком близко. Он даже от учителей не планирует скрывать наши отношения и уверенно заявляет, что готов познакомить меня со своим отцом, даже если тот не порадуется выбору сына. Это определяет серьёзность его намерений? Или говорит о легкомыслии? Понимает ведь, что ещё сами ничего толком не решили. Или это только я разбираюсь в себе, а Максим уже во всём определился? Откуда же во мне столько сомнений? Раньше жизнь казалась куда проще.
— Не могу. Я поеду в больницу, чтобы навестить Кэша. Утром отцу сообщили, что он уже пришёл в себя.
Золотарёв ничего не отвечает, но вижу, как играют желваки на его лице. Ну а чего он ожидал?.. Предавать дружбу не в моём стиле. Хоть и от дружбы остались лишь разрушенные мосты.
В класс стучат. Жанна Андреевна выходит, чтобы проверить, кто пришёл. Я вижу, как она смущается, и могу только догадываться о визитёре. Неужели ей так приглянулся мой отец? Не сказала бы, что они не пара, но ведь совсем разные. Учительница и полицейский. Что у них может быть общего? А может, я просто ревную? Мне приходится делить отца с сестрой, если у него ещё и женщина появится… Но ведь и у меня появился парень. У-у! Как же всё сложно.
— Яна, за тобой приехал отец и попросил отпустить с последних уроков. Причина уважительная, поэтому можешь идти, — говорит Жанна Андреевна, вернувшись в класс.
У неё полыхают щёки, а на губах притаилась мечтательная улыбка.
Максим берёт меня за руку, когда собираю все школьные принадлежности с парты.
— Что? — шепчу я.
— Ты надолго?
— Папа завезёт меня туда и оставит. Я не знаю, сколько у нас продлится разговор, а потом мне придётся разобраться в сети ваших метро, чтобы вернуться домой.
— Я приеду за тобой. Постарайся не заблудиться, если освободишься слишком рано.
Не спорю, только пожимаю плечами. Если хочет приехать — пусть. Почему я должна отказываться? Тем более я не собиралась скрывать от Влада правду о наших отношениях с Максом. Раз решила встречаться с ним, значит, так тому и быть.
Выхожу из класса и приближаюсь к заскучавшему отцу.
— Ты заметил, как Жанна Андреевна смотрит на тебя? — спрашиваю, сигналя бровью.
— А что не так? — отец хмурится.
— Она на тебя запала. Это же очевидно.
Отец запускает пятерню в волосы, взъерошивая их, и шумно выдыхает.
— Откровенно говоря, не обратил внимания. Серьёзно думаешь, что запала?
— Это видно… А она тебе тоже нравится? Ну знаешь, если всё так, ты мог бы пригласить её на свидание.
— С-свидание? Да какое же мне свидание, если работы невпроворот?
Мы идем к машине, и я замечаю, как отец нервничает. Лучше пока перевести тему, чтобы ещё его не смущать.