— Что рассказывать? Если ты о Паше, то он предложил мне пойти на свидание, и я согласилась.
— Мне плевать на твои отношения с Пашей. Рассказывай мне, какого дьявола ты затеяла, Аня. И не вздумай даже увиливать. Кто тебе позволил притворяться мною? Брать мои вещи и…
— Ты же лезешь в мои отношения с Пашей. И мною прекрасно притворялась. Так почему я не могу?
— Ещё раз повторяю: мне плевать на ваши с ним отношения!.. Мы говорили с ним о другом. Не о тебе уж точно. Это твоё дело — с кем встречаться.
— Да брось! Будто я поверю в такие благие намерения. Ты пыталась заставить его отстать от меня.
— Он тебе это сказал?
Если так, я вырву ему язык и засуну в одно место, чтобы перестал уже создавать конфликты.
— Он не говорил такого, конечно… Но я тебя слишком хорошо знаю.
— Хреново ты меня знаешь. Я пыталась защитить тебя, но вижу, что ты слишком взрослая. С этого момента живи, как знаешь. Стать лучшими подружками у нас с тобой явно не получится.
— Ты даже не пыталась! — Аня подскакивает с кровати, подбоченивается и гневно смотрит на меня. — Ты поспешила поменяться со мной местами только потому, что тебе было интересно познакомиться с мамой и поучиться в элитном лицее после своей задрипанной школы.
Мы стоим слишком близко, и я неосознанно влепляю сестре оплеуху. Она хватается за щёку, отшатывается от меня и смотрит с ненавистью. Вот только нет и малейшего желания извиняться. Я не жалею, хоть и не смогла просто контролировать своё тело, даже не успела подумать, как поступить в этот момент.
— Видишь! Я права. И это тебя задевает. Говорила мне, что Золотарёв не тот парень, потому что присмотрела его для себя. Ты с самого начала думала только о себе, а не обо мне. Обо мне никто и никогда не думал. Приходилось прятать все обиды внутри, но впервые я хочу поступать так, как подсказывает сердце. Я буду встречаться с Пашей, и ты не посмеешь в это лезть.
— Папа вряд ли оценит твоё поведение.
— А мне должно быть дело до его оценок? Где он был семнадцать лет? Он не имеет права решать, что и как мне делать правильно.
Это слова обиженного ребёнка. Господи! Какой же она ещё ребёнок. Даже я не вела себя настолько скверно с матерью, хоть и пару раз хотелось послать её попытки сблизиться.
— Я хотела помочь тебе. Ты сама-то чем лучше меня? Советуешь не разбивать сердце Захару, а сама играешь двумя парнями, разбиваешь обоим сердце. Максим не достоин такого отношения к себе. Я решила помочь вам… и это получаю в благодарность? Если не могла сказать Кэшу «нет», я сделала это за тебя. Скажи, что ты не оправдывалась и не просила его не переживать? Ты же всегда готова жертвовать собой ради других, да? Но в этой ситуации всё равно кому-то придётся разбить сердце. Чтобы оставаться в выгодном положении лучше выбрать Золотарёва, и ты прекрасно это знаешь.
У меня ужасно зудят руки, как хочется её поколотить. Выгодное положение? Она о чём вообще? Из-за «выгодного положения» связывается с Пашей? Дура малолетняя! Хоть мы и сверстницы, но сестра сейчас выглядит жалким ребёнком.
Синдром недолюбленной дочери так и рвётся наружу. Аня не получала внимания матери, она оградилась барьерами и пыталась научиться любить хотя бы саму себя. Вот только и это удавалось с большим трудом.
— Вот почему Максим перестал общаться с тобой в прошлом… ему хватало своих проблем, чтобы помогать ещё и тебе разгребать всё это дерьмо. Ты хотя бы понимаешь, что говоришь? Вся эта роскошь мне не нужна. Я хотела всего лишь помочь тебе… потому что бабушка попросила об этом. Но следовало получше узнать тебя перед тем, как подставилась под удар. Ты казалась мне беззащитной, но вижу… удалось выпустить ядовитую кобру наружу? Неудивительно если честно. Я пыталась подружиться с тобой и не свешивала на тебя свои проблемы, в то время когда ты плакалась, что не можешь забыть Дэна… Я помогала тебе всё это время. И это твоя благодарность? Ты хотя бы понимаешь, что всё это значит? Ты поставила точку в наших дружеских отношениях.
Потому что в глазах сестры нет ни капли сожаления. Она считает себя правой.
— А ты закрывалась в себе всё это время, предаваясь страданиям. Не могла определиться, какого парня любишь! Я решила за тебя. Оставайся с Максимом. Он тебя любит. Пашка сказал, что Макс тебя любит по-настоящему. Мы можем встречаться парами.
Сестра смотрит на меня загнанным волчонком, и я понимаю, что она нуждается в психологической помощи. Безрадостное детство, проведённое без друзей и материнской любви, сильно отразилось на ней. Аня пострадает в будущем, если что-то не предпринять, но это отныне не моя проблема. Я омываю руки. Скажу о своих выводах маме, а она пусть решает, как повести себя дальше. И вообще будь моя воля — бросила бы всё к чёрту и вернулась домой. Осточертело мне играть роль счастливой сестры. Не было близняшки, и не следовало рассчитывать, что мы сможем сблизиться.
— Ты так решила, потому что сама так захотела… Ты ни разу не спросила, что творится внутри меня, чтобы сейчас делать свои выводы. Если Максим и любит меня, в чём я очень сильно сомневаюсь, ему придётся смириться, потому что я его — нет. И если ты ещё раз посмеешь вмешиваться в мою личную жизнь… Я не Света, Аня… Мои удары жалят гораздо сильнее.
Разворачиваюсь, открываю дверь и выхожу из комнаты сестры опустошённая. Во мне не осталось жалости к ней… она сама себя достаточно жалеет. Единственный, кого мне жаль в её истории — Захар. Он действительно ведь любит дурочку, а она ведётся на… Впрочем, это её дело.
— Что случилось? Вы с Аней поссорились? — спрашивает бабушка.
Поднялась на второй этаж — не поленилась. Наверное, мы слишком громко кричали? Хорошо, что папа был слишком уставший и рухнул сразу в постель.
— Просто расставили всё по своим местам. Бабуль, ты не переживай. Всё нормально. Иди отдыхай. Я тоже спать пойду. Мне нужно завтра возобновить тренировки.
Бабушка косится на дверь в комнату Ани, но не идёт туда. Наверняка она знает свою внучку. Не представляю, как можно было страдать от одиночества с такой бабулей…
Переодеваюсь в пижаму и вспоминаю, что обещала написать Кэшу. Вспоминаю наш поцелуй, и внутри вновь загорается самое настоящее пламя. Уголки губ приподнимаются в улыбке, когда парень пишет, что ему снова вкололи что-то, и он балансирует на грани сна и реальности. Позвонить уже не получится, но я не расстроилась. Не хочется сейчас ни с кем говорить. Желаю Владу спокойной ночи, кутаюсь в одеяло и выключаю свет пультом. Закрываю глаза, когда дверь в комнату открывается.
— Яна, прости меня. Я эгоистка… дура полная. Я не хотела навредить тебе и говорить всего того, что сказала… Это выплеснулась обида. Просто… мне так хотелось обрести сестру, а ты со своими страданиями по исчезнувшему из твоей жизни Кэшу толком и не обращала на меня внимания. И теперь снова уделяешь ему всё свободное время. Я злилась на него, ревновала тебя к нему… Мне хотелось отомстить в первую очередь ему. Знаю, что это ужасно, но я не хотела причинить тебе боль. Думала, что помогу тебе, и вы с Максимом, наконец, сможете начать нормальные отношения. Он ведь действительно любит тебя — это только слепец не заметит.