Читать книгу «Город и его ненадежные стены» онлайн.
По словам Соэды, мальчик общался с очень немногими людьми и делал это крайне редко. А в те дни, когда ему вообще не хотелось ни с кем разговаривать (а такое случалось часто), он отвечал людям посредством записок. В кармане у него всегда был небольшой блокнот на спирали и шариковая ручка. Я никогда не слышал голоса мальчика до того момента, пока он не спросил меня о дате моего рождения.
Так что даже если бы он услышал каждое слово, сказанное мной на могиле Коясу, и запомнил каждую деталь, было маловероятно, что об этом узнает кто-нибудь еще.
Однажды во время обеда я заглянул в читальный зал, и мальчика там не оказалось. На его любимом столе у окна не лежало книги, и нигде не было видно ни его куртки, ни рюкзака. Это было очень необычно. Как правило, мальчик не обедал и до трех часов вообще никуда не отлучался из читального зала.
- А где наш маленький гений? - спросил я у Соэды, - С ним что-то случилось?
Она слегка улыбнулась.
- Во дворе, смотрит на котят. Он очень любит кошек. Но завести не может, потому что отец не разрешает. Поэтому он смотрит на кошек здесь.
Я вышел из читального зала и прошел по коридору во двор. Очень тихо и аккуратно, чтобы мальчик не услышал моих шагов. На нем был темно-синий пуховик поверх обычной зеленой толстовки. Он сидел перед крыльцом, неподвижно и сосредоточенно наблюдая за кошачьим семейством, будто человек, созерцающий сотворение мира и полный решимости не пропустить ни секунды этого зрелища.
Спрятавшись за полуоткрытой дверью, я наблюдал за ним минут десять или пятнадцать. За все это время мальчик ни на сантиметр не сдвинулся с места и не изменил позы. Так же, как случалось, когда он был полностью поглощен чтением.
- Он всегда так внимательно их рассматривает? - спросил я у Соэды, вернувшись к стойке.
- Да, по часу каждый день. Наблюдает за котятами, не обращая внимания ни на что другое. Даже если начинается дождь или снег, он все равно не уходит.
- Он просто смотрит на них - и все?
- Да, никогда не прикасается к ним и не говорит ни слова. Только смотрит, с очень серьезным видом. Кошка привыкла к нему и не обращает внимания, когда он приходит. Я думаю, что она даже позволила бы ему себя погладить, но мальчик не пытается этого сделать.
После того, как мальчик покинул двор, я сел рядом с котятами и стал за ними наблюдать. Малыши уже открыли глазки, и их шерсть стала мягкой и блестящей. Кошка щурилась от удовольствия и постоянно вылизывала своих детенышей. Мне хотелось подойти к ней поближе и погладить, но я сдержался. Я просто хотел понять, что чувствует мальчик, когда так подолгу наблюдает за кошачьим семейством. Но, конечно же, мне этого сделать не удалось.
Через неделю сотрудники библиотеки сфотографировали котят и вывесили на доске у входа объявление: «Отдаем котят в добрые руки». Поскольку малыши были очень милыми и пушистыми, всем пятерым не потребовалось много времени, чтобы найти себе новый дом. Пока у кошки забирали одного котенка за другим, она будто бы не обращала на это никакого внимания, но, когда через несколько дней исчез последний котенок, внезапно запаниковала. Стала бегать по всему двору, пытаясь их отыскать. Мы слышали, как она отчаянно звала своих детей, и сочувствовали, хотя и понимали, что все сделали правильно. Через несколько дней кошка отказалась от поисков и стала вести себя так же, как и до родов. Вероятно, в следующем году она снова родит и вырастит под крыльцом новое потомство. Я понятия не имел, что подумал мальчик об исчезновении котят. Соэда этого тоже не знала. Он просто отказался от своей ежедневной привычки выходить во двор, чтобы посмотреть на них. Как будто котят не существовало изначально.
Когда на мальчике не было зеленой толстовки с принтом «Yellow Submarine», на нем был коричневый свитер с изображением персонажа из того же фильма. Это было странное существо с синим лицом, розовыми ушами и коричневым мехом. Я смотрел фильм, но не мог вспомнить имени персонажа. Единственным, что мне вообще из него запомнилось, была песня Джона Леннона о Человеке из Ниоткуда, который жил в Стране Нигде.
Дома я нашел в Интернете список персонажей фильма и узнал, что странное синелицое существо звали Джереми Хиллари Буб. Он был доктором философии, пианистом, ботаником, дантистом, физиком, сатириком... в общем, существом, которое умело все и не умело ничего.
Мальчик, должно быть, питал особую любовь к этому фильму. Ведь иначе он вряд ли стал бы носить одежду с этими картинками. Я подозревал, что мать иногда отбирала у него толстовку с желтой подводной лодкой, чтобы постирать, и тогда он надевал свитер с Джереми Хиллари Бубом. Желая узнать побольше об этом персонаже, я решил пересмотреть «Yellow Submarine» (с тех пор, как я видел этот фильм, прошло уже больше двадцати лет). Я пошел в пункт видеопроката на вокзале, но «Yellow Submarine» там не оказалось. Единственными фильмами о The Beatles были «A Hard Day's Night» и «Help!». На всякий случай я даже уточнил наличие у продавца, но он ответил, что такого фильма у них действительно нет.
А мне очень хотелось бы иметь хоть какое-то представление о том, что именно так привлекало мальчика в этой картине. Он каждый день носил одну и ту же одежду. Если не толстовку с желтой подводной лодкой, то свитер с Джереми Хиллари Бубом. Всегда что-то одно из двух. Еще на нем были вылинявшие джинсы и черные баскетбольные кроссовки со шнурками, обмотанными вокруг лодыжек. Я не мог припомнить, чтобы когда-либо видел на мальчике что- нибудь еще.
По словам Соэды, он рос в обеспеченной семье и мать очень любила сына. Так что она запросто могла купить ему новую одежду. Видимо, мальчик носил эти вещи по собственному желанию, просто потому что они ему нравилась. Или же он был настолько упрям, что отказывался хоть что-то менять в своей жизни? Этого я знать не мог.
Каждый день, как только открывалась библиотека, мальчик приходил туда в одной и той же одежде, с одним и тем же зеленым рюкзаком за спиной. Он всегда сидел на одном и том же месте, ни с кем не разговаривал и читал одну книгу за другой. От корки до корки. Он не обедал, но время от времени пил минеральную воду из бутылки, которую приносил с собой. Вскоре после трех часов дня он закрывал книгу, вставал, брал рюкзак и, ни слова не говоря, выходил из библиотеки. Это повторялось изо дня в день.
Никто не знал, нравилась ли ему такая жизнь и испытывал ли он радость от бесконечного чтения. По его лицу ничего нельзя было понять. Но распорядок дня он соблюдал очень точно. Видимо, порядок действий вообще был для него важнее, чем суть того, чем он занимался.
В следующий понедельник я снова посетил могилу Коясу. Ровно в то же время, что и на прошлой неделе. Помолившись за упокой, я снова решил поговорить с памятником. Рассказал ему о незначительных событиях, произошедших в библиотеке за неделю, о том, что привлекло мое внимание, и вновь вернулся к воспоминаниям о жизни в городе за стеной. В этот день облака, всю неделю затягивавшие небо, рассеялись, и солнечные лучи наконец вновь обогрели землю. Снег, выпавший несколькими днями ранее, растаял и оставил после себя только маленькие замерзшие островки.
Продолжая свой монолог, я постоянно оглядывался по сторонам. Но мальчика нигде не было видно, и у меня не было ощущения, что за мной наблюдают. Кроме обычного щебетания птиц, до моих ушей не доносилось ни единого звука. Птицы, видимо, были заняты поиском семян и насекомых на деревьях вокруг кладбища. Еще время от времени я слышал стук дятла.
В отсутствии мальчика я ощущал себя немного одиноким и потерянным. Я даже тайно надеялся, что он все же спрятался за каким-нибудь из надгробий и наблюдает за мной. Может быть, я хотел, чтобы он тоже услышал мои рассказы?
Но зачем?
Я не мог этого объяснить. Это было просто чувство. Из чистого любопытства? Или, может быть, я хотел знать, что он подумает или как отреагирует, если узнает о городе за стеной.
Внезапно я заметил, что поднялся сильный и очень холодный ветер. Я потуже затянул свой кашемировый шарф и посмотрел на небо. Зимнее солнце казалось ярким и теплым, но на самом деле его тепла было недостаточно. Мир - люди, кошки и бесцельно блуждающие призраки - жаждали большего.
Мальчик так и не появился на кладбище в то утро. Возможно, он не хотел меня беспокоить. Или не хотел, чтобы его кто-нибудь видел во время посещения кладбища, и потому решил перенести его на другое время. Как обычно, я провел возле могилы около получаса, а затем вернулся в город. По привычке зашел в безымянную кофейню на вокзале, выпил горячего кофе и съел черничный кекс, читая утреннюю газету и слушая «April in Paris» Эррола Гарнера из настенных колонок. Я делал все то же самое, что и на прошлой неделе. Не только мальчик с желтой подводной лодкой на толстовке любил жить по расписанию.
Не была ли вообще вся моя жизнь бесконечным повторением одного и того же? Может быть, мое поведение ничем, по сути, не отличалось от поведения мальчика? Вот, например, одежда. Раньше, работая в крупной компании, я уделял много внимания своей внешности. Я гладил рубашки (очень старательно, каждый понедельник) и ежедневно надевал свежие вещи. Даже подбирал подходящие к ним по цвету и рисунку галстуки. Но с тех пор, как я уволился и переехал сюда, я перестал обращать внимание на то, как был одет. Внезапно меня осенило, что я уже неделю ношу одни и те же свитер и брюки. И даже не замечаю этого. Одному Богу известно, как я мог смеяться над мальчиком за то, что он всегда ходил в одной и той же толстовке.
Однако отсутствие интереса к одежде не означало, что я стал небрежным в повседневной жизни. Как и раньше, я очень внимательно относился к чистоте. Я брился каждое утро, менял нижнее белье и ежедневно принимал душ и мыл голову. Три раза в день чистил зубы. Я все еще придерживался своих привычек. Единственное, что изменилось, - это то, что я уже неделю носил одни и те же свитер и брюки. И мне даже показалось, что это подсознательно доставляло мне определенное удовольствие.