Читать книгу «Город и его ненадежные стены» онлайн.

После нескольких встреч я привык к внешнему виду Коясу и больше не находил его странным. Но я мог только представить, как люди смотрели на него, когда бывший директор библиотеки в таком вот виде гулял по городу. Впрочем, они, вероятно, видели его так часто, что тоже привыкли и не обращали внимания. Кроме того, Коясу был в городе известной личностью. На таких не принято показывать пальцем.

Во время одного из наших разговоров я набрался смелости спросить, почему он начал носить юбки, и он объяснил мне это веселым тоном, как будто это было что-то совершенно естественное: «Когда я ношу юбку, то чувствую себя строками прекрасного стихотворения.»

Я не особенно удивился этому объяснению и принял его как нечто вполне естественное. Носить юбки ему должно быть просто приятнее и, прежде всего, удобнее, чем что-либо еще. Да и, какова бы ни была причина, чудесно ощущать себя строками прекрасного стихотворения. Конечно, сам я никогда не стал бы носить юбки, но в конечном итоге это - лишь дело вкуса.

Мне очень понравился Коясу, и я думаю, что это чувство было взаимным. Тем не менее, наше общение всегда ограничивалось исключительно официальными вопросами. Он приходил ко мне в кабинет без предупреждения, помогал с работой и давал полезные и компетентные советы, когда я не мог принять какое-либо решение. Без него мне потребовалось бы гораздо больше времени и усилий, чтобы освоиться на новой должности. Сама по себе работа не была особенно сложной, но некоторые тонкости в ней имелись.

Во время оживленных дискуссий об управлении библиотекой мы всегда пили чай. Коясу, похоже, не любил кофе. В шкафу кабинета стояла белая фарфоровая чайница с заваркой и чайный сервиз. Коясу кипятил воду, а потом с любовью и большой осторожностью заваривал чай. Мне нравился этот ритуал, а чай был восхитительным и по запаху, и по цвету. На самом деле я любил кофе, но эти чаепития с Коясу стали одной из маленьких радостей моей повседневной жизни. А еще мне нравилось видеть его радость, когда я хвалил аромат чая.

Несмотря на все это, мы никогда не виделись за пределами библиотеки, и я предположил, что он не хотел быть слишком назойливым. И, честно говоря, был этому рад.

Когда я возвращался домой с работы, то готовил простой ужин, а затем садился в кресло и читал. В доме не было ни телевизора, ни стереосистемы. Только транзисторный радиоприемник на случай чрезвычайных ситуаций. Еще я привез с собой из Токио ноутбук, но почти им не пользовался, потому что все, чем мне хотелось заниматься - это сидеть в кресле и читать.

Каждый вечер я выпивал виски со льдом, иногда два. Около десяти часов меня начинало клонить в сон, и я ложился спать.

Если рано утром или ближе к вечеру мне нечего было делать, я отправлялся гулять по окрестностям. Тропа у реки, где так приятно журчала вода, была одним из моих любимых мест

для прогулок. Здесь редко кто-ниубдь ходил, лишь иногда я встречал бегунов или людей с собаками.

Через несколько километров вниз по течению асфальт заканчивался, и от реки в луга уходила узкая тропинка. Я прошел еще минут десять - и тропинка тоже исчезла. Я оказался один посреди луга в высокой траве. Не было слышно ни звука. Только тишина звенела в ушах и рой красных стрекоз бесшумно кружил надо мной.

Небо было чистым и ярко-голубым. Белые осенние облака занимали на нем каждый свое место, словно кадры, вклеенные в кинопленку. Пахло сладкими травами. Вокруг меня было прекрасное королевство, а я казался в нем просто наглым варваром, не имеющим никакого представления о красоте.

Мне стало очень грустно. Это было воспоминание о глубокой печали, которую я испытал давным-давно, но все еще очень хорошо помнил. Та грусть, которую невозможно выразить словами, и которая не исчезает со временем. Она оставляет глубокие раны в самых незаметных местах. И с этим ничего нельзя поделать.

Я поднял глаза и еще раз попытался услышать журчание реки. Но вокруг по-прежнему не было ни звука. Даже ветер не шумел. Облака бесконечно оставались на одном и том же месте. Я молча закрыл глаза, ожидая, когда слезы потекут по лицу. Но эта невидимая печаль не позволила мне даже расплакаться. Так что я сдался и молча пошел обратно тем же путем, которым и пришел.

Хотя я часто видел Коясу в библиотеке, долгое время я почти ничего о нем не знал. Сейчас он был холостяком, но, может быть, когда-то у него была семья? Соэда сказала насчет холостяцкого статуса Коясу: «Он тоже был одинок». Почему она сказала «был»? Почему она говорила в прошедшем времени? Чем больше я думал об этом, тем больше убеждался, что мне еще многое предстоит узнать о Коясу. Но в то же время я чувствовал, что, возможно, было бы лучше ничего о нем не знать. Хотя и не мог понять, почему.

Женщины, работавшие в библиотеке, были очень разговорчивыми. Конечно, на рабочем месте они вели себя подчеркнуто тихо и спокойно, но как только отходили в укромный уголок, сразу начали безостановочно трещать. Но, несмотря на всю болтливость, они редко говорили о Коясу в моем присутствии. Когда дело касалось других тем (библиотеки или городка), женщины щедро делились со мной информацией, но, если в разговоре упоминался Коясу - сразу становились очень немногословными. Будто прятали свое мнение где-нибудь в укромном уголке, как грязное белье.

По этой причине мне не удалось узнать почти ничего о Коясу. Его прошлое оставалось для меня загадкой. Я понятия не имел, почему никто не хотел рассказывать мне больше об этом импозантном джентльмене в юбке. Это было своего рода негласное, но, по-видимому, глубоко засевшее в сознании моих коллег табу. Поэтому я тоже по возможности избегал разговоров о Коясу, чтобы не смущать женщин. Кроме того, его история, что бы он ни пережил, никак не влияла на мои обязанности в библиотеке, по крайней мере, в данный момент. Коясу любезно познакомил меня с основами моей работы в качестве директора, и именно благодаря ему я смог так легко приступить к своим обязанностям. Иногда лучше не знать того, чего тебе знать не нужно. Во всяком случае, я так считаю.

Муж Соэды, библиотекаря, был учителем в городской начальной школе. Детей у них не было. Соэда родилась в префектуре Нагано и после замужества покинула свой родной город, чтобы переехать сюда. Это было около десяти лет назад. Несмотря на это, к ней по-прежнему относились как к «незнакомке». Немногие люди приезжали в этот маленький городок и новичков здесь принимали не особенно тепло. Однако Соэда была исключительно способной и взяла на себя большинство административных обязанностей в библиотеке. Она обладала способностью быстро соображать и почти никогда не ошибалась.

- Без госпожи Соэды, - сказал как-то раз Коясу, - библиотека, вероятно, закрылась бы через неделю.

И уже спустя некоторое время я мог искренне согласиться с этой оценкой.

По сути, вся жизнь библиотеки крутилась вокруг нее. Без Соэды эта система очень быстро потеряла бы инерцию и остановилась. Она находилась в тесном контакте с мэрией, координировала работу сотрудников и следила в библиотеке за всем - от неисправного бойлера до замены лампочек - чтобы убедиться, что нет никаких сбоев в работе и жалоб со стороны пользователей. Каждый раз, когда в библиотеке проводилось какое-нибудь мероприятие, Соэда составляла список того, что нужно для него подготовить и следила, чтобы все было сделано как надо. Еще она присматривала за садом. Да и все остальное, что было необходимо для бесперебойной работы учреждения, также находилось под ее контролем.

- На самом деле, она была бы идеальным кандидатом на место директора, - сказал я однажды Коясу. - Такая способная женщина справилась бы куда лучше, чем новичок безо всякого опыта в подобной работе.

Коясу посмотрел на меня несколько встревоженно.

-Я ей предлагал. «Лучше всего будет, если вы займете мое место», - сказал я. Но она категорически отказалась. Не захотела становиться начальником. Я уговаривал ее, пытался убедить, но все было тщетно.

- Может быть, она просто слишком скромный человек?

- Может быть, - Коясу улыбнулся.

Соэде было чуть за тридцать, выглядела она молодо и производила впечатление интеллигентной женщины. Ростом около метра шестидесяти, стройная, с точеным личиком. Всегда держала спину прямо и следила за своей походкой. В школе она играла в баскетбол. Носила юбки выше колен, и удобные туфли на плоской подошве. У нее была хорошая кожа, и косметикой она почти не пользовалась. Мочки ушей - круглые и гладкие, как галька на пляже, а шея тонкая, но не кажущаяся слабой. Соэда любила черный кофе, и на ее стойке всегда стояла большая кружка с изображением пестрой дикой птицы с распростертыми крыльями. Она явно была не из тех женщин, доверие которых можно завоевать при первой встрече. В ее глазах светился настороженный огонек, а губы были пренебрежительно сжаты. Тем не менее, я чувствовал, что мы стали немного ближе с момента нашего первого разговора. Возможно, потому что оба были «незнакомцами» в этом маленьком городке.

Соэда с самого начала приняла меня как своего нового начальника без лишних слов, за что я был ей чрезвычайно благодарен. Нет ничего более утомительного, чем напряженные отношения с коллегами. Она была не из тех людей, которые любят говорить о себе. Тем не менее, у нее имелся здоровый интерес к окружающим, и через некоторое время, привыкнув ко мне, она поинтересовалась моим прошлым. Как и других женщин, ее больше всего удивляло, что я все еще был одинок в сорок с лишним лет. Если бы все дело было в том, что я «еще не нашел подходящего человека», то она, возможно, намеревалась этого «подходящего человека» для меня найти. Как старый холостяк, я много раз сталкивался с подобным.

- Я не женился, потому что мое сердце уже было занято, - коротко ответил я. Я всегда давал один и тот же ответ на один и тот же вопрос.

- То есть, взять в жены ту, которая занимала ваше сердце, вы по какой-то причине не могли?