Читать книгу «Город и его ненадежные стены» онлайн.

«Я привык ждать», - сказал я ей. Но было ли это на самом деле правдой? Белый пар от моего дыхания застыл вопросительным знаком в холодном воздухе. Может быть, на самом деле я вовсе даже и не привык ждать, просто у меня никогда не оставалось другого выбора?

Кроме того, чего я вообще собрался ждать? Понимал ли я это сам? Вся моя жизнь была похожа на матрешку, внутри которой прячется еще одна точно такая же матрешка, только немного поменьше. А в ней - еще одна. И еще, и еще... Я открывал их одну за другой, и постепенно эти матрешки становились все меньше. И оставалось их с каждым днем все меньше. Чем больше я думал об этом, тем хуже понимал, где все началось и может ли вообще хоть чем-то закончиться? Я не знал, внутри своей жизни я нахожусь, или снаружи. Да, это было самое подходящее определение для моего состояния. Холодный лунный свет освещал стремительную реку, широко разлившуюся от обилия талого снега. В мире существует множество разных видов воды, но все они текут сверху вниз. Естественно и неудержимо.

Или я всю жизнь ждал именно ее?

Эта мысль пришла ко мне внезапно.

Может быть, я действительно ждал именно ее? Женщину лет тридцати пяти, которая работает в безымянной кофейне возле провинциального вокзала и заставляет себя носить тесный корсет, чтобы защититься от гипотетических опасностей, якобы скрывающихся вокруг, и которая по неизвестным ей самой причинам не может заняться со мной сексом?

Она мне понравилась, и я ей понравился. В этом не было никаких сомнений. Мы (наверное) искали друг друга и, наконец, нашли в этом маленьком горном городке. И все же что-то нас разделяло - что-то жесткое. Например, корсет. Или высокая кирпичная стена.

Ждал ли я все это время встречи с кем-то вроде нее? Или все, что сейчас происходит между нами - просто очередная матрешка, точно такая же, как и все предыдущие?

Конечно, мои чувства к ней были не такими, какие я испытывал к девушке, когда мне было семнадцать. Я никогда больше не познаю такой всепоглощающей, концентрированной любви, как тогда (а если бы и познал, то, вероятно, сам бы не смог с ней совладать). Мои чувства к женщине из кофейни были намного проще и спокойнее. Чувства, укрощенные мудростью и опытом.

И еще немаловажным фактом было то, что я не хотел от нее всего. Я уже далеко не семнадцатилетний мальчик. Тогда у меня впереди было все время мира. А время, которое у меня оставалось сейчас и мои возможности его использовать были очень ограничены. Сейчас мне хотелось просто ощущать спокойное тепло ее тела, скрывающегося под корсетом. И ровное биение сердца.

Не слишком ли мелкими и незначительными стали мои желания? Или же я, наоборот, хочу слишком многого?

В этот момент я вспомнил о Коясу. Если бы он был здесь, я мог бы многое ему рассказать, и он бы мне обязательно помог, дал бы какой-нибудь полезный совет. Двусмысленный, загадочный совет, какие и подобает давать призраку. И я бы вцепился в этот совет, как исхудавшая собака вцепляется в брошенную ей кость.

Да, хотя Коясу и был уже мертв, когда мы познакомились, в нем все равно оставалось больше жизни и света, чем во всем окружающем меня мире. А что с ним стало теперь? Существовал ли Коясу хоть где-то и хоть в каком-нибудь обличье? Или уже окончательно растворился в небытие?

Фермина Даса не поняла, почему они не подобрали ее, она казалась такой огорченной, но капитан объяснил, что это призрак утопленницы и делала она обманные знаки, чтобы сбить пароход с правильного курса на опасные водовороты у другого берега.

Колумбийский писатель Габриэль Гарсиа Маркес не делал различия между живыми и мертвыми. Да и существует ли это различие на самом деле? Существует ли та стена, которая отделяет реальное от нереального?

Наверное, все же существует. Нет, она точно существует. Просто в зависимости от ситуации она изменяет свое положение в пространстве и времени. Как живое существо.

62

Той ночью я прошел сквозь эту стену. Или, лучше сказать - проскользнул, словно сквозь дымовую завесу.

Это был не сон. Окружавший меня мир был логичным, понятным и гармоничным во всех отношениях. Я четко различал все до мельчайших деталей. Я находился в реальности. Просто не обязательно именно в той реальности, в которой привык находиться.

Сейчас лето. Солнце нещадно палит, а местность вокруг наполнена неистовым стрекотанием кузнечиков. Лето в самом разгаре - наверное, начало августа. Я иду через реку. Засучив штанины до колен и держа в руке белые кроссовки, шагаю прямо по воде. Она течет откуда-то с гор, холодная и прозрачная. Я ощущаю течение своими ногами. Река совсем мелкая. В ней есть небольшие запруды, но я легко могу их обойти. В этих запрудах резвятся стаи маленьких серебристых рыбок. А иногда по поверхности воды скользят тени низколетящих птиц. Воздух наполнен ароматами летних трав.

Река была мне знакома. Я играл здесь в детстве. Рыбачил или просто резвился в воде. Но сейчас я уже не был ребенком. Я был самим собой и просто шел в одиночестве вверх по течению реки. На голове у меня не было никакой шляпы или панамы, и солнце припекало мне затылок, но я не потел и пить мне тоже не хотелось. Я шел, ступая очень осторожно, чтобы не поскользнуться на покрытых водорослями камнях. Вдали, прямо над горизонтом, виднелись маленькие тучки, но небо надо мной было безоблачным.

Я не шел куда-то конкретно. Не было никакого места, до которого мне хотелось бы дойти. Целью была сама прогулка. Мне просто нравилось идти босиком по воде и смотреть на знакомый пейзаж вокруг.

Но вдруг я кое-что заметил. По мере того, как я шел все дальше и дальше, внутри меня, что-то постепенно изменялось. Это изменение не касалось сознания, восприятия или еще чего-то абстрактного. Оно было абсолютно конкретным и осязаемым. Я менялся физически. И с каждым шагом эта метаморфоза становилась все ощутимее. Она не была плодом моего воображения или галлюцинацией, я чувствовал ее собственным телом.

Сначала я не понимал, в чем именно заключается это превращение. Но когда приложил руки к лицу, то заметил, что моя кожа стала более гладкой, чем раньше, а контуры лица - более четкими. Взглянув на свои руки и ноги, я увидел, что и на них кожа вновь обрела былую упругость и эластичность. На ней почти не было морщин. И все мои немногочисленные шрамы тоже исчезли.

Не было никаких сомнений - я стал выглядеть заметно моложе, чем еще несколько минут назад. И тело казалось таким легким, будто с меня сняли тяжеленный рюкзак. Постоянное напряжение в плечах, которое так долго мучило меня, исчезло, и они двигались легко и плавно. А воздух в легких стал свежее и чище. Даже звуки я стал различать более отчетливо.

«Вот бы у меня было зеркало», - подумал я. Тогда бы я смог узнать, насколько сильно изменился. Наверняка в отражении я увидел бы совсем молодого человека. Лет двадцати пяти или максимум тридцати. Здорового, беззаботного и, наверное, немного глуповатого, но зато с пышной шевелюрой, четко очерченным подбородком и без морщин. Вот только зеркала у меня под рукой, конечно же, не оказалось.

Естественно, мой разум не был способен понять, что именно и почему со мной происходило в этот момент. Я мог только предположить, что с каждым шагом вверх по течению реки я становлюсь все моложе. Никакого другого объяснения у меня не было. Я осмотрелся вокруг, взглянул вверх на голубое безоблачное небо, а затем снова вниз на кристально чистую воду, омывающую мои ноги. Но так и не увидел там ничего странного или удивительного.

Я решил идти дальше. Если моя догадка была верна, то постепенно я должен буду становиться все более и более молодым, пока... Пока что?

А если развернусь и пойду обратно, вниз по течению, я вернусь в свой истинный возраст? Или метаморфоза, происходившая со мной, была необратима? Ответа на этот вопрос я тоже не знал. Но, так или иначе, любопытство вело меня вперед.

Я прошел под несколькими мостами и миновал небольшую запруду, неподалеку от которой увидел цаплю. Она неподвижно стояла на одной ноге и пристально смотрела в воду.

Время от времени я замечал, что по одному из мостов, переброшенных через реку выше по течению, проходят люди, но их было совсем немного, и никто не останавливался, чтобы посмотреть на меня сверху вниз. Все они шли под зонтиками, чтобы защититься от ярких лучей полуденного летнего солнца. Их зонтики и одежда показались мне старомодными, но, возможно, это было всего лишь игрой моего воображения. Солнце слепило глаза, а люди были довольно далеко.