- Молодец, дочка! Теперь доамна Эуджения ни за что не позволит продать тебя Армашу! Пойдем собирать твои вещи! Уверена, что хозяйка выделит тебе замечательную комнату!
Мы спустились в холл, и я испытала чувство холодящего душу страха. Из боковых дверей вышел Маре Армаш, похожий на большого свирепого медведя. Он заметил нас, и на его губах заиграла неприятная улыбка.
- Мне не пришлось тебя искать, Вайолка. Подойди ко мне.
Я бросила настороженный взгляд на госпожу Йетту, чувствуя надвигающуюся опасность.
- Вайолка спешит исполнить распоряжение доамны, Маре Армаш, - сказала экономка, поклонившись тюремщику.
- Я разговариваю не с тобой, - процедил он сквозь зубы. – Девка принадлежит мне. Я выкупил ее у князя. Сегодня она поедет со мной.
У меня даже дыхание перехватило от такого заявления. Нет, только не это.
Госпожа Йетта незаметно сжала мою руку и бросилась обратно вверх по лестнице.
- Подойди, я сказал, - тюремщик буравил меня взглядом из-под кустистых бровей. – Не испытывай мое терпение.
- Нет, - от волнения мой голос охрип. – Я никуда с вами не поеду.
- Что? – скулы Маре Армаша заходили ходуном. Было видно, что его охватывает ярость. – Ты перечишь мне, грязная шваль? Ну ничего, я научу тебя, как нужно вести себя со своим хозяином.
Все. Теперь я осталась один на один со зверем. Подчиниться и позволить себя избить? Нет. И будь что будет. Никому не позволено унижать меня. Боевыми искусствами я не владела, но зато прекрасно знала правила «бакланки». Эта техника боя, если ее можно было так назвать, была придумана в России. А название пошло от статьи за хулиганство в уголовном кодексе Советского Союза. Охарактеризовать ее можно было так: «подлые удары, использование обманных маневров, приветствуется использования любого доступного оружия». Азы я прекрасно помнила: удар должен быть внезапным и должен быть нанесен по одной из наиболее уязвимых областей, собрав все силы. Быстрое добивание, цель которого в большинстве случаев максимально быстро разбить голову.
После этого мне точно придет конец, но лучше так, чем чувствовать на себе лапы этого чудовища. Мой взгляд метнулся к копью, которое висело на стене. Его я достану в два прыжка.
- Не бзди, Макар, я сам боюсь… - прошептала я, приготовившись к прыжку, но тут раздался возмущенный голос доамны Эуджении:
- А что здесь происходит?!
Матушка князя стояла на верхней ступеньке, а за ее спиной застыла взволнованная госпожа Йетта.
- Доамна… - тюремщик склонил голову. – Князь не успел вам сказать. Эту девицу он продал мне.
- Штефан не может продать Вайолку. Она моя кружевница, - ответила женщина, спускаясь по ступенькам.
- Это не ничего не значит, и вы это прекрасно знаете, доамна… - ноздри Маре Армаша гневно раздувались. – Должница может быть перепродана.
– Как мать господаря, я имею право взять себе мештерул*. Я выбрала Вайолку, - матушка князя надменно вздернула подбородок.
- Мештерул выбирают из свободных горожанок, - тюремщик, казалось, весь дрожал от гнева.
- А разве она рабыня? – женщина приподняла бровь. – Думаю, на этом наш разговор окончен, Маре Армаш. Желаю вам счастливого пути.
* Мештерул (Meşterul румын.) – мастерица.
Глава 19
- Матушка? Маре Армаш?
Я напряженно замерла, услышав голос князя. И его принесла нелегкая!
Господарь вошел в холл и окинул всех собравшихся удивленным взглядом. Он был без камзола, в одной рубашке, закатанные рукава которой приоткрывали смуглые мускулистые предплечья, покрытые темными волосками.
- Дорогой, ты чуть не продал мою мештерул, - доамна Эуджения приблизилась к сыну. – Чтобы я делала без нее?