- Вы даже представить себе не можете, как я рада… - с придыханием произнесла помещица. – Для меня большая честь принимать вашу семью. Давайте пройдем в гостиную. Я сейчас распоряжусь, чтобы вашу супругу предупредили о вашем приезде. Уверена, она будет приятно удивлена.
- Несомненно, - проворчал барон и тут же добавил: - Прошу прощения, Ольга Тимофеевна. Но мне бы хотелось повидаться с женой прямо сейчас. Хотелось бы убедиться, что с ней все в порядке.
- Конечно, конечно! – Распопова посмотрела на Григория, стоящего за ее спиной. – Проводи его милость.
Пора делать ноги. Я на носочках побежала к своей комнате и, оказавшись внутри, присела за туалетный столик. Осталось вытащить шпильки из прически и взять щетку для волос. Через несколько минут в дверь постучали.
- Да! Войдите! – немного волнуясь, крикнула я и начала делать вид, что занимаюсь своим внешним видом.
Дверь открылась, после чего раздался голос Григория:
- Мария Дмитриевна, ваш супруг пожаловали.
- Супруг? – я резко встала, изображая удивление. – Его милость здесь?
- Да, дорогая. Я здесь, - в комнату вошел Вревский. – Меня, словно потянуло сюда неведомой силой. Представляете, какое удивительное совпадение?
- Ох, Сережа! – выдохнула я, бросаясь к нему. – Какое счастье, что вы здесь!
Барон видимо не ожидал от меня столь пламенной встречи. Но когда я прижалась к его груди, обхватив руками за талию, все же обнял. Но эти объятия больше походили на стальные оковы. Муж давал понять, что недоволен, выжимая из меня последнее дыхание.
- Ну, ну, дорогая… Все в порядке. Мы снова вместе.
- Да, да… - я взглянула на Григория и тот, поклонившись, вышел из комнаты.
Вревский схватил меня чуть выше локтя и потащил к окну, подальше от двери.
- Какого черта вы здесь делаете, дорогая супруга?! - процедил барон, пронзая меня угрюмым взглядом. Но меня не пугал его гнев. С чего он решил, что может так разговаривать со мной?
- Пережидаю вьюгу, ваша милость. Что же еще? – я пожала плечами и посмотрела на его руку, сжимающую мое плечо. – Вы делаете мне больно.
Вревский тут же разжал пальцы.
- Что за безумие, устраивать себе укрытие в чужом доме? - в его голосе звенел металл, но в то же время в нем сквозила тревога.
- Во-первых, я здесь не собираюсь задерживаться, - с мужеством произнесла она, скрестив руки на груди. - Метель утихнет, и я смогу вернуться домой. Во-вторых, я не вижу ничего предосудительного в том, чтобы воспользоваться гостеприимством соседей. И, в-третьих, вам-то какое дело?
Барон закатил глаза. Он перестал скрывать раздражение и недовольство.
- Если я говорю с вами об этом, значит, мне есть до этого дело!
Снег за окном бешено кружил, сверкая холодным светом, шуршал по стеклам и стенам. Вревский отошел от меня и присел на стул, на котором до этого сидела я.
- А что вы делаете здесь, ваша милость? – с подозрением поинтересовалась я. – Вряд ли вас сюда загнала вьюга.
- В доме Ольги Тимофеевны я исключительно по делу. И его подробности разглашать не собираюсь, - барон кивнул на кровать. – Сие спальное место выглядит хлипким. Я с трудом умещусь на нем.
- Что?! – я изумленно уставилась на него. – Вы собираетесь спать в моей комнате?!
- А где, по-вашему, должен спать супруг? – Вревский окинул меня насмешливым взглядом. – Мне попросить у хозяйки отдельную комнату?
- Нет… это будет выглядеть очень подозрительно… - я понимала, что в принципе он прав. – Но мы не можем спать в одной кровати!
- Вы можете устроиться в кресле или на полу, если это так сильно задевает вас, Мария Дмитриевна, - барон не сводил с меня пристального взгляда. – Я не страдаю ложной скромностью. А уж тем более не собираюсь жертвовать своим комфортом ради вашей.
- Очень по-мужски, - язвительно произнесла я, не отводя глаз. – Я лягу с кузиной в ее комнате.
- Нет. Вы будете спать здесь. Глаза и уши есть даже у стен. Мне не нужны слухи, сплетни и досужие разговоры о наших отношениях, дорогая супруга, - отрезал Вревский. – Думаю, вам они тоже ни к чему. Поэтому успокойтесь и продолжайте играть свою роль. Я не собираюсь посягать на вашу честь.