— Я не знаю, что нужно Макару. Но если он не против, вы имеете право выбрать, с кем останетесь.
Правду говорят, что ломать — не строить. Всего несколько предложений — и наша большая семья разрушена до основания. Сын снова молчит. У меня много слов, которые я могла бы сказать, но готов ли он слушать? Да и подробностями интимных взаимоотношений с его отцом я не собираюсь делиться. Это только между нами.
— Егор, я понимаю, это трудно. Мне тоже… Трудно. Но сейчас ты не мог бы собрать и привезти мою одежду и обувь? А еще документы?
— То есть ты не вернешься?
— Я не собака, чтобы вышвыривать меня ночью за ворота и закрывать перед носом дверь.
Снова пауза. Мне делается страшно. Вдруг Макар — это не единственная потеря? Вдруг я потеряю еще и детей? А потом вспоминаю Аглаю и успокаиваю саму себя. Ей не нужны мои дети. Ей нужен богатый мужчина, который будет выполнять ее желания. Егор, Соня, Арсений, даже, если они останутся с Макаром, окажутся лишними. Трудно представить ту молодую девушку, пекущей пироги на моей кухне на целую ораву и разнимающей подравшихся Соню и Арса. Да и Макар был далек от всего этого. Ему они доставались с вытертыми задницами и в том возрасте, когда ему самому становилось интересно с ними общаться. Но, если он хочет попробовать — флаг ему в руки. Они достаточно взрослые, чтобы самим разобраться. А он слишком занят, чтобы тратить на них все свое свободное время. Куда и как вместить тогда Аглаю и других?
— Что нужно привезти?
Я перечисляю то, что мне понадобится уже сейчас. Называю адрес гостиницы.
Егор бросает короткое:
— Хорошо. Скоро буду. Перезвони отцу.
За время разговора во мне крепнет решимость. Да, меня разлюбили. Так бывает. Я не соответствую теперь его высоким запросам. Так тоже бывает. Но и он уже не соответствует моим. А терпеть унижения и, возможно, побои? Для чего?
Я не уверена, что Макар освободит дом, чтобы я осталась там с детьми. Да и даже, если освободит, то половина принадлежит ему. Я не смогу запретить ему приходить к себе домой. Своего жилья у меня нет. Ничего кроме счета в банке. Там приличная сумма — около трех миллионов, но на покупку жилья недостаточно. Значит, нужно снять квартиру и решить вопрос с детьми — кто будет жить со мной, кто останется с Макаром.
Снова звонит телефон. Это Макар. Я не хочу с ним разговаривать, даже слышать его голос не хочу. Я смертельно обижена. Нет, не так. Я просто убита тем, как он со мной поступил.
Но… надо. У нас есть вопросы, которые мы должны решить.
— Алло! — бросаю зло и уверенно. Пусть знает, что я не собираюсь отступать.
Он… загнал меня в угол. И отступать мне некуда.
— Наташ… Наташ… Ты где? — голос Макара звучит виновато…
— Какая тебе разница? Что ты хотел?
— Бля*ь! — ругается и продолжает, — Слушай, я виноват… Я не должен был так поступать с тобой… Я… Давай я приеду?
Да что с ним такое?
Захожусь в нервном, саркастическом смехе. Я больше не могуууу….
— К Глашке своей езжай! Я подаю на развод! Ясно тебе? И видеть тебя не хочу! Я тебя ненавижу! Слышишь меня?! Ненавижу! — ору, не сдерживаясь.
Почему, ну, почему я должна всех понимать и прощать? Кто-нибудь мне объяснит?
Глава 10
Егор
Меня встряхивают за плечо. Просыпаться не хочется.
— Чего надо? Каникулы же. Лето… — бормочу я, отпихивая чью-то руку.
— Егор! Егор! Вставай! Позвони матери… — голос отца упорно врывается в мое спящее сознание.
— Какой матери… — все еще бормочу я, не желая просыпаться.
— Твоей! — гаркают мне в ухо так громко, что я сразу же сажусь на кровати.