Девушка поклонилась.
— Приехала к бабушке Соломонии в гости. А кто тут живет?
— Так хозяин мой из житьих людей…
Дуня слушала и поддакивала. Имена она не запомнила. Про житьих людей знала, что они ниже бояр, но зачастую богаче, и объединившись, имеют больше веса в делах.
— …Алексейка убежал катать на санках девок, — докладывала разговорившаяся девушка Дуне.
— А где это? — резко подключилась она, почуяв, что можно весело провести время и обрести новых знакомых.
— Так на речке у северной башни. Там горка крутехонька и саночки лихо скользят.
— Какая же ты умница, Параскева, — похвалила девицу Дуня и угостила её кусочком пирога. Уж очень вкусные они были у бабушки Соломонии, но местечка в животе уже не осталось.
Соскочив с колоды, Дуня свысока посмотрела на Волка.
— Ну и чего замер, когда нас ждут крутые горы и ветер в ушах!
— Надо коня седлать…
— А мы по-простому…
— Негоже…
— А ты слышал слово «инкогнито»?
— Дуняшка, я с тобой! — заорал появившийся Ванюшка и подбежал к ней. За ним нёсся целый выводок малышей его возраста.
— О, нет, — застонала она.
— О, да! Или я заплачу, — строго предупредил её брат и сжав кулачки, приготовился верещать.
— Мелкий шантажист! — зашипела на него Дуня.
— Неправда, я манипулятор! Ты сама говорила, что хороший хозяин обязан быть ловким манипулятором.
— Да ты что?! — она всплеснула руками и бросила взгляд на боярича Волка. Тот пока ещё соображал, что за зверь такой манипулятор и шантажист и если она успеет навести тень на плетень, то ничего не сообразит. Ронять авторитет перед Семёном не хотелось, а Ванька, засранец такой, оказался памятливым и сходу выдаёт все те словечки, что ещё полгода назад даже выговорить не мог.
— Суровые воины не плачут! — сделала она попытку отбиться от брата. — Поэтому не тужься, а то важные люди подумают, что ты портки сейчас испортишь.
— Ты говорила, что незазорно воинам плакать, — нашёлся он с ответом, подбодренный восхищенными взглядами остальной мелюзги.
— И в кого ты такой умный? — возмутилась Дуня.
— В тебя! — тут же выдал Ванюшка. — Я раньше думал, что в отца, но решил, что в тебя.
Дуня растерянно хлопнула глазами и развела руки:
— Иди ко мне, мой хитроумный брат! Умеешь же ты отыскать уголок в моём сердце.
Ванюшка подбежал и чмокнул Дуню в щёку, но на всякий случай сообщил:
— Только я не змей подколодный, а котик с мягкими лапками.
— Э-э-э, не поняла?..
— Ну ты любишь говорить, что змеи пригреваются на сердце и что они подколодные. А ещё ты говорила, что котиков невозможно не любить, и для них всегда отыщется уголок в сердце. Так вот, я котик, а не змея.