Девочка вернулась к нему и Борису Лукичу.
— И как у тебя получается? Ведь вроде ничего по хозяйству не делаешь, а потом раз — и лучше всех!
— Вот деда, помни об этом, когда вздумаешь вновь меня ругать! — наставительно воскликнула она.
— А есть за что?
— Ну-у-у, как сказать… точнее, как повернуть… так-то если подумать, то не за что…
— Дунька, что натворила? — вздохнул дед. — И куда ты так спешила?
— Теперь уже никуда, — она потрясла полупустой корзинкой.
— А натворила что? — не отставал дед.
— Погоди, Еремей! — вступил Борис Лукич. — Забыл, о чём я тебя просил?
— Забыл, Борис. Как вижу эту егозу, то всё из головы вылетает. Ты ей сам скажи.
— Тогда давайте ко мне в избу зайдем. Чего мокнем?
Дуня прошла за двумя думными дьяками в разбойную избу, ответила на приветствия писцов и поставила корзинку на стол:
— Угощайтесь! — радушно предложила она всем.
— Балуешь, — прищурившись заметил Борис Лукич, но замершим служивым мотнул головой, разрешая угоститься.
— Идёмте ко мне, — дьяк повёл своих гостей дальше, а боярича Волка остановил взглядом, нехотя добавив: — То дело тайное, тебе не след знать. Жди тут.
Дуня не видела, как Еремей кивнул, оставляя Семёна в общей горнице. В этот раз дьяк далеко не повёл их.
— Вот, здесь я нынче обустроился. Теперь у меня, как у твоего деда, большой стол, полки с тетрадями и своя карта княжества во всю стену, — похвастался Борис Лукич.
Дуня огляделась:
— Сюда бы маленькую печурку с трубой, — чуть поёжившись, посоветовала она. — А трубу вывести в окно.
— Уже делаем, — разулыбался дьяк, — есть у меня один умелец.
— А я чем могу помочь тебе?
— Помнишь, ты как-то говорила, — дьяк огладил бороду, — что татя можно за деньги ловить?
— Конечно, — сразу кивнула Дуня.
— А могла бы ты нарисовать его?
— Э, по описанию? Вряд ли. Мне надо видеть человека.
— Так я покажу тебе его!
— Борис Лукич, чего-то я не пойму. Зачем ловить того, кого можно поставить перед мной?
— Татя я не могу перед тобой поставить, а вот похожего на него брата могу.
— Хм, интересно.
— Все говорят, что они похожи, только один старше, а другой младше.