Но дети всё равно не двигаются.
— Вы знаете, что я ваш..., — говорит он, зная, что пока не может сказать больше. — Что я очень хочу, чтобы мы были друзьями.
— Ты не наш друг, — говорит Алина, скрестив руки на груди.
Олег кивает, подтверждая её слова.
— Я думал ты хороший, раз учил меня ездить на велосипеде. Но ты плохой.
Я чувствую, как внутри всё сжимается. Неужели Артур действительно потерял их доверие ещё до того, как успел его завоевать?
— Ладно, — вздыхает он. — Но если вы передумаете, подарки всё равно ваши.
— Дети, я плакала не из-за Артура, а из-за того, что не могу найти мастера, чтобы постелил нам новы ламинат, — быстро нахожу объяснение, но дети не верят. Сбегают в свою комнату, не попрощавшись, оставляя посреди коридора растерянного Артура.
Он поворачивается, чтобы уйти, но я останавливаю его.
— Подожди, — говорю я, стараясь говорить мягче.
— Они просто очень чувствительны и заботятся обо мне так, словно это их обязанность, а не наоборот, — говорю тихо. — Дай им время.
Артур кивает, его лицо выражает понимание и боль.
— Спасибо, что дала мне шанс, Маша, — произносит он, его голос дрожит от сдерживаемых эмоций.
Я киваю, чувствуя, как внутри всё сжимается.
— Постарайся не торопиться, Артур. И не злись. Они просто дети.
Он кивает, понимая, что я права. Но взгляд и поза все равно напряжены. Ему сложно сдерживать эмоции. Ведь его родные дети не захотели даже принять от него подарки.
Я должна радоваться. Так ему и надо! Неужели думал, что пропустит пять лет жизни детей, а потом появится на пороге с подарками и они бросятся к нему на шею?
Но не могу.
Тоже чувствую грусть.
Ведь это так неправильно.
Все с самого начала в нашей жизни неправильно.
И мне бы очень хотелось во всем разобраться, хоть уже и поздно.
Утром я просыпаюсь с совсем другим настроением. В конце концов ничего плохого не случилось. Не случилось ведь? Кажется, нет.
Артур не угрожает забрать детей.
Не принуждает меня ни к чему.
Моя жизнь почти не изменилась. К тому же, разве не я первые несколько лет по ночам смотрела в потолок и мечтала о том, что Золотарев внезапно снова появится в моей жизни, узнает о детях, скажет что любит меня и мы заживем долго и счастливо?
Ладно, тогда я была безумно наивной и влюбленной в него дурочкой, которая никак не могла отпустить его и смириться с тем, что моя любовь не взаимна.
Но сейчас я более зрелая, и понимаю, что со своими желаниями стоит быть осторожней.
Я окидываю взглядом коридор, заполненный коробками и чемоданами.
Бежать от проблем — плохая идея.