— Как вы можете так говорить?! — повышаю голос, чувствуя, как земля уходит из-под ног. — Кто еще согласился?
— Точно знаю, что химчистка одежды съезжает, Любкин магазин «Все для праздника», ремонт офисной техники и эти… как их там… — она щелкает несколько раз пальцами.
— Брокерская контора, — догадываюсь я.
— Да, они. Поэтому советую и тебе согласиться. Поторгуйся немного, если не устраивает сумма компенсации, они пока идут на встречу.
Мои руки опускаются от злости и разочарования.
— Вы не понимаете... — мой голос дрожит. — Для меня это всё. Я не могу просто так сдаться.
Она мягко берет меня за руку, её прикосновение теплое и успокаивающее.
— Маша, иногда жизнь требует от нас гибкости. Попробуй посмотреть на это с другой стороны. Может быть, этот шаг принесет тебе новые возможности.
Я возвращаюсь к себе, чувствуя себя разбитой и подавленной. Лера, заметив моё состояние, с тревогой смотрит на меня.
Она хочет что-то сказать, но я молча прохожу мимо неё и направляюсь в свой кабинет. Закрыв за собой дверь, я опускаюсь на стул и позволяю себе немного поплакать. Слезы текут по щекам, и я уже не пытаюсь их сдерживать.
Через несколько минут я вытираю слезы, стараясь взять себя в руки. Встаю и иду к выходу из кабинета. Лера стоит возле прилавка, проверяет заказ.
— Лера, я уйду пораньше, — говорю я, пытаясь звучать спокойно. — Закрой магазинчик сама, пожалуйста. Хорошо?
Она кивает, её взгляд полон понимания.
— Конечно, Маша. Не переживай, я всё сделаю.
Я благодарно киваю и иду за детьми, которые играют в уголке. Улыбаюсь им, стараясь не показывать своего настроения. Они всегда очень чутко чувствуют мое настроение.
— Мама, нам уже можно собираться в кино? — спрашивает дочь, они меня неделю уговаривали пойти на новый мультфильм.
— В следующий раз, милая, — отвечаю я, чувствуя, как внутри всё сжимается от чувства вины. — Сегодня я немного устала, поэтому мы поедем домой.
Дети разочарованно вздыхают, но истерик не устраивают. Они всегда ведут себя по-взрослому. Возможно потому что из-за отсутствия отца стали более самостоятельными.
Мы выходим на улицу, и я крепче сжимаю руки детей, чувствуя их тепло. Они — моё всё, моя сила и причина не сдаваться.
Паркую машину на подземной парковке нашего дома. Обычно я поднимаюсь на лифте, но он сейчас он аж на двенадцатом этаже. Не хочу ждать, поэтому решаю подняться по ступенькам. Мы живем всего-то на втором этаже. Дети весело болтают, их голоса эхом разносятся по лестничной клетке.
— Мама, а когда мы в кино пойдем? — спрашивает Алина, прыгая с одной ступеньки на другую.
— Скоро, милая, — отвечаю я, стараясь не выдавать своё расстроенное состояние.
Мы продолжаем подниматься. Я полностью погружена в свои мысли, а еще до сих пор не могу отойти от встречи с Артуром. Думала, что после прошлой больше не увидимся и я смогу сделать вид, что ничего не произошло и жить дальше, но…
Внезапно, на повороте лестницы, нам на пути встречается мужчина с маленькой собачкой.
— Ой, простите, — я начинаю извиняться, потому что чуть не наступила на этого малыша.
Поднимаю взгляд, чтобы взглянуть на мужчину, и резко замираю на месте.
— Артур? — удивлённо спрашиваю я, моё сердце пропускает удар.
Его лицо остаётся спокойным, но в глазах мелькает что-то, что я не могу определить. Собака тянет поводок, пытаясь подойти к детям, но Артур удерживает её.
— Ой, мама, посмотри, какая милая собачка! — Алина тянет мою руку в сторону дрожащего от страха комочка, который, кажется, вот-вот и обмочится.
— Можно ее погладить? Пожалуйста! — Олег уже протягивает руки к собачке, но я быстро оттаскиваю его назад.