— Ладно, проехали, — улыбнулся я. — Между прочим, ты мне здорово помог своими воплями. Теперь я знаю, как прищучить ректора.
— Правда? — обрадовался Убийца. — Тогда можно мне вернуться в кота? Он скучает, и я тоже.
— Можно, — согласился я. — Но чуть позже, ладно?
На чердак мне пришлось подниматься по узкой приставной лесенке. И все только для того, чтобы в конце пути упереться макушкой в люк в потолке. Просочиться сквозь него я не мог — при всем моем близком знакомстве с призраками, я пока еще не стал одним из них. И слава Ордену!
Пришлось поднимать крышку люка головой — одной рукой я держался за лестницу, а в другой бережно нес чашку с кофе.
Крышка грохнула о пол чердака и подняла столько пыли, что у меня засвербило в носу.
Я поморщился и чихнул, чуть не навернувшись с лестницы.
Степа Лабуаль сидел на старом сундуке, опустив голову и зажав ладони между коленей. Он был похож на призрака старого пирата, который уже устал охранять спрятанные сокровища и ждет-не дождется, когда за ними явится хоть какой-нибудь отчаянный авантюрист.
— Привет! — улыбнулся я.
Сел рядом с ним и сделал глоток кофе.
— Никита, я все решил! — твердо заявил Степан.
— Замечательно, — кивнул я. — А что именно ты решил?
— Я хочу сдаться! Завтра на суде я признаюсь, что это я убил Трубецкого. А если судья мне не поверит…
Степа замолчал, свирепо глядя перед собой.
— И что тогда? — заинтересовался я.
— Тогда я и его убью! Прямо в зале суда!
— Это аргумент, — кивнул я.
— Только не вздумай меня отговаривать! — прорычал Степан. — Я решил твердо.
— Я и не собирался, — мирно сказал я. — Наоборот, я с тобой согласен. Ты обязательно должен признаться.
— Значит, ты мне поможешь? Доведешь воплощение до конца?
— Конечно, Степа. Только предлагаю сделать это прямо в зале суда. Если ты появишься на глазах судьи и публики, это будет намного эффектнее.
— Точно!
Глаза Лабуаля засверкали.
— Я появлюсь прямо перед ними и заявлю, что это я прикончил Трубецкого! Тогда они точно отпустят Николая.
— Да, другого выхода у них не будет, — согласился я.
— Никита, ты настоящий друг, — тихо сказал Степан. — Я всегда знал, что могу на тебя положиться. Ты можешь сделать для меня кое-что еще?
— Что именно?
— За убийство меня наверняка приговорят к смерти. Тем более, что я призрак, а многие люди ненавидят и боятся призраков. Никита, я хочу, чтобы меня казнил ты. Ты сделаешь это для меня?
Я не разлил кофе только потому, что как раз в этот момент сделал последний глоток. С трудом проглотил горькую жидкость и закашлялся.
Степа терпеливо смотрел на меня, и я понял, что он не шутит. Скорее уж, сходит с ума от беспокойства.