– Не обязательно знает. Возможно, предполагает.
– Пусть даже так, – согласилась Жанна. – Что это меняет?
– Ничего не меняет… – я встал и начал ходить по кухне, пытаясь хоть что-нибудь понять. Кто ты, неизвестный? Имени ты моего не знаешь, поэтому не написал его в сообщении. Или всё-таки знаешь? Уверен, что ты не Паша, не его «почерк». Путаница… в голове сплошная путаница…
– Мы поедем в Аркаим? – поинтересовалась Жанна.
– А надо?
– Сутки назад ты безумно хотел увидеть Шухова. Что изменилось? Испугался?
– Не без этого, потому что вряд ли неизвестный играет словами. Если сказал, что убьёт, то убьёт.
– Убей сам.
– Не смогу, не убивал.
Жанна округлила глазки:
– Не убивал?
Я покачал головой:
– Не убивал и не хочу. Одно дело мутантов и зараженных косить. Другое – выстрелить в живого человека. Не хочу. Страшно. Но знаю, что придётся.
– Придётся? – продолжила удивляться Жанна. – Ты какой-то странный. Расскажешь?
– Нет, мы ушли от темы.
– Соглашусь, – кивнула Жанна и указала на ноутбук Таркова. – Там много ответов, по крайней мере они там точно должны быть. Нужен только пароль.
– Был бы он… – пробормотал я. – Никаких догадок…
– А если найти программиста? Руслан, любой нормальный хакер сможет сломать защиту.
– Я знаю, подруга, вот только где найти хакера не знаю…
В Аркаим не поехали. Кем бы ни был неизвестный, попадать в его цепкие лапы не хочется. Новая цель – поиск программиста…
К утру следующего дня проехали Уфу. Соваться в убежище Особого Отдела не захотели по многим причинам, в дивизию тем более. Чувствую, что Сеня ищет меня. И Паша тоже. Возможно, просто накручиваю себя.
К вечеру второго дня долгий путь закончился. Крупное поселение выживших нашли из заметок, кем-то оставленных на карте. Город Соль-Илецк, тюрьма Черный Дельфин, численность поселения почти пять сотен выживших. Сделать из тюрьмы убежище было мудрым решением.
Присутствия мутантов и зараженных не было замечено ни на подъезде в город, ни в его центре, у стен тюрьмы. О том, что зачистки были, свидетельствуют многочисленные кровавые следы. Город очистили, грамотно и беспощадно. Трупы убрали. Все, до единого.
У стен тюрьмы нас встретила техника. Танки, БМП, БТРы и ЗСУшки. Встретились даже несколько самоходных гаубиц, в сравнении с которыми остальная техника кажется игрушечной. Наличие столь грозного оружия не удивило. Оренбургская область вооружена не слабо, одно Тоцкое чего стоит.
Встречать нас отправили один из БТРов. Увидев стволы танков, направленных в нашу сторону, я передумал приближаться к стенам тюрьмы и остановил Тигра на приличном расстоянии. БТР подъехал медленно. Растормошив спящую Жанну, я сказал:
– Хватит спать, красавица, мы на месте.
– Уже? – она устало потянулась и взглянула на припарковавшийся на безопасном расстоянии БТР. Увидев тюрьму, захлопала глазами: – В серьёзное место мы забрались, Руслан, сколько же тут техники… – зевнув, добавила: – Но всё это не так важно. Ты бы знал, как я устала, ненавижу эту машину…
– Терпи, – сказал я и вышел на улицу. Подняв руки, показал, что не имею плохих намерений.
Из БТР нехотя выбрался кряжистый мужик. Поправив фуражку, спрыгнул на землю и, держа автомат наготове, двинулся в мою сторону. Я осторожно пошёл на встречу.
– Ситдиков, живой сволочь! – из БТР на броню вылез молодой парняга и рванул к нам. Кряжистый растерялся. Я улыбнулся, узнав кричащего, это Артём Белозёров, служили в одном взводу. Не думал, что встречу сослуживца. Помню, что он из Оренбургской области, но не помню города. Вроде Орск.