Тарков улыбнулся и кивнул:
– Ты догадливый, Руслан. Да, это Шухов и Смирнов. До недавнего времени мы подозревали, что есть ещё кто-то. Дублёров, конечно, много. Ты один из них, Арсений тоже. Любой человек, отличившийся уникальностью, может быть дублёром. Дублёры – люди-феномены.
Я рассмеялся:
– Я – человек-феномен? Тогда мы все такие, кругом одни уникумы.
– И в этом ты тоже прав, – неожиданно согласился Тарков. – Все, кто выжил, своего рода феномены. Даже самые отъявленные отморозки. Система, истребляющая человечество, выкосила самых слабых. Сильные выжили, на то они и сильные.
– Многим повезло! – не согласился я.
– А многим нет.
– Спокойствие, – посоветовал Волков.
Я кивнул. Нужно быть менее эмоциональным, всё-таки нам всем досталось, и не ясно кому больше.
– Итак, – Тарков задумался. – Итак, мы говорили о третьем избранном. Увы, но мы не знаем кто он. Возможно, это Арсений, а возможно кто-то другой, о существовании которого мы не имеем даже малейшего представления. Третьим может оказаться любой выживший нашей необъятной планеты, но дело не в нём. Дело в том, что, ссылаясь на данные предков, мы знаем относительное решение. Решение – это смерть избранных в определённый промежуток времени. В тот момент, когда они, грубо говоря, созреют. Понимаешь, о чём я?
Я покачал головой. Что мне может быть понятно? Что кого-то должен убить – это понятно. Но почему? И зачем? И как смерть троих может остановить происходящее?
– Трое Избранных не просто люди, – продолжил Тарков. – Мы наблюдаем за известными двумя и многое знаем. Первый, Смирнов, своего рода сервер уникальных знаний. То, что нам известно, крупицы в сравнении с его знаниями. Он получил дар, уникальный дар.
– Дар от кого? – решил уточнить я.
– Шухов и Смирнов называют её Защитной Системой. То, что защищает человечество от вымирания. Теперь часть этой системы находится внутри них и, скорее всего, а точнее даже наверняка, внутри третьего избранного.
– Защитная Система? – спросил я. – Вы противоречите себе. Если есть некая Защитная Система, в существовании которой сомневаюсь, то почему случился апокалипсис?
– Хороший вопрос. И ответ на него тоже хороший. Защитная Система существует, как и существует Программа Уничтожения, по терминам тех же Шухова и Смирнова. Это своего рода две противодействующие силы. Цель одной защищать, а второй уничтожать. Всё просто.
– Но почему уничтожать? – спросил я. Машину сильно тряхнуло. Волков выругался. Кого мы там переехали? Или что? Тайфун двадцать с лишним тонн весит.
– Бревно под собой пропустили, – доложил водитель. – Возможно, засада, но нас она не остановила.
– Передай по рации чтобы были внимательнее, – приказал Волков. – Даже Тайфуны горят. Выстрела РПГ не выдержим, а времена сейчас не спокойные.
– Хорошо, передаю…
– Уничтожают нас по одной причине, – заговорил Тарков, когда переговоры прекратились. – Человечество исчерпало себя и развивается во вред. Тут много теорий, поэтому гадать не будем. Возложим всё на плечи Творца, он так задумал.
– Тупиковое развитие? – спросил я. – Мы вредим себе и планете, так? Вредили, точнее. И общее настроение. Век информации, это век недовольства и ненависти. Верно?
Тарков кивнул:
– Почти. Есть и другие факторы, перечислять не будем. Снова возвращаемся к избранным. Смирнова, с его знаниями, мы обсудили. Остался Шухов, уникум из уникумов. Человек, обладающий экстраординарными способностями. Мутант.
– Мутант? – удивился я.
– Да, мутант. Сильный, быстрый, ловкий и живучий. Слов так просто не подберёшь, что бы в полной мере охарактеризовать… Шухов испытал такое, после чего не выживают, и при этом за считанные дни встал на ноги. Мутант, по-другому не назовёшь. И он развивается.
– А теперь о созревании, пожалуйста, – попросил я. – Как они должны созреть?
– Будет момент, когда все трое избранных дойдут до конца. Они сами поймут это. Смирнов точно, он будет знать решение, будет знать, что нужна перезагрузка.
– Восстановление Защитной Системы? Если они умрут, то сила и знания, подаренные им, освободятся. Повторный цикл? Верно? Всё вернулось на круг…
– Верно! – Тарков оживился. – Но есть одно «но», избранные могут не захотеть умирать. Хуже того, их придётся убить. Вечная жизнь предложение заманчивое, любой бы соблазнился.