— За многое, — выдохнул Эд мне в губы, — за то, что было и то, что будет. Ты мне нравишься, Донна. Больше, кажется, я влюбился в тебя, — ухмыльнулся, — ты поселилась в моей голове и управляешь моими мыслями. Ты всюду.
— Так это ж прекрасно, — захихикала я.
— Донна, я должен был быть честен с самого начала. Ты должна кое — что обо мне узнать.
— Ты женат?
— Что? Нет, конечно, нет.
— Тогда не имеет значения.
Я положила руки на его щеки. Гладкие. Нежные. Как непривычно.
— Хорошо, что ты побрился, — сказала я с хитрой улыбкой.
Эд рассмеялся и брызнул меня водой. Тогда я брызнула его в ответ. Ребячество, да и только. Но это было самое прекрасное ребячество в нашей жизни. А за спиной все догорал старый дом.
Глава 22: Любить, пока можем
— Я не знаю, как вас отблагодарить! — рыжеволосая женщина обнимала Пига, гладила его по голове, — Вы спасли мне жизнь.
Пиг прижимался к груди матери и поглядывал на нас с Эдом. В глазах мальчика стояли слезы. Натерпелся, бедный… натерпелся…
— Отблагодарите чуть позже, — ответил Эд, — пока надо побеседовать с одним типом.
И Эд пошел к Инквизитору.
Мы стояли на деревенской площади. Палач точил топор, а Инквизитор стоял рядом и что — то объяснял, размахивая длинными руками. Сегодня он был без капюшона, и я смогла рассмотреть скрытое доселе лицо. Вытянутое, костлявое. Седые прилизанные волосы, большие впалые глаза. Жуткий тип. И мой Эд направлялся к нему.
— По закону несчастной женщине полагается компенсация, — сказал Эд, — за моральный вред, причиненный незаконным заключением.
— Компенсация? — удивился Инквизитор.
— Двое лошадей и корова.
— Это что за закон такой?
Он подошел к Эду вплотную и началась битва взглядов. Я издалека ощущала напряжение между ними двумя. Инквизитор пытался задавить Эда своей силой, своим весом, своим могуществом, а Эд… Эд просто улыбался и верил в то, что говорит.
— Закон, принятый в Колларии королем Роном Четвертым, — ответил Эд, — еще пару лет назад принят.
— Не знаю такого.
Мои мозги летели. А ведь на самом деле у нас был такой закон. Только ущерб этот измерялся в денежном эквиваленте, а Эд требовал коней и корову. Я восхищалась. Эд так хорошо знал наши законы, в то время как, насколько мне известно, сам он родом из Литвудского королевства.
— Мы с моей супругой прибыли из столицы и хорошо знаем закон, — продолжал Эд, — король Рон вообще наказывает ударами плетью тех, кто вынес неверное решение.
— Ты угрожаешь мне? — оскалился Инквизитор.
Эд поднял ладони и шутливо улыбнулся. Он не угрожал, он издевался.
— Я прошу быть человечным, — сказал Эд, — вы схватили невиновную женщину, остригли ее и держали в плену. Она успела проститься с жизнью. Она чуть не лишилась головы. И лишилась бы, если бы не объявились настоящие виновники.
— Да уж, кто теперь будет старостой деревни? — вздохнул палач, — парень, а не хочешь ты остаться и стать им? Ты вон какой смышленый, городской.
Инквизитор зыркнул на палача, и вернулся к Эду.
— Не надо нам тут городских, — сказал он, — и мы никому раньше не возмещали ущерб. Это будет странно.