— Почему ты так думаешь?
— Люди боятся умирать, тем более так страшно, как описала ты.
Я подняла голову и попыталась улыбнуться. Вышло дергано.
— Ты умница, — повторил Эд и поцеловал меня.
Это был другой поцелуй. Страстный, горячий, отчаянный, восторженный. Я задыхалась и знала, что Эд тоже задыхается. Нереальный момент. Все в огне. И мы. Эд и я. Захотелось остаться в этом моменте навечно. Навечно… Эд разорвал поцелуй.
— Моя девочка, — прошептал он мне в губы, — великолепная девочка. Какая была игра. Ты напугала даже меня. Напугала, ты знаешь?..
— Я и сама испугалась, — призналась я.
— Как же я жил без тебя?
— Не так интересно?
— Это уж точно…
А как я жила без тебя, Эд? На самом деле с момента нашей встречи, все изменилось. Все. И теперь уже я поцеловала Эда.
Сначала мои руки лежали на его шее, потом поползли выше, зарываясь в кудрявые волосы. На губах вкус костра и страсти. Мы целовались, и были в этом поцелуе полностью, поглощенные с головой.
— Донна, — вдруг выдохнул Эд, — Донна.
Как же хорошо. Мне хотелось, чтобы он позвал меня снова. Позови. Позови же.
— Донна, мы горим.
Слова протрезвили. Мы с Эдом обернулись на горящий дом и поняли, что пламя уже близко.
— Проклятье! — выругался Эд.
На его черный плащ попали искры. Плащ горел. Я почувствовала нечто тяжелое на подоле и с ужасом поняла, что мой подол горит тоже.
Эд взял меня за руку, и мы вместе прыгнули в озеро рядом с маленьким домиком. Холодная вода. Отрезвляющая холодная вода. Сердце колотилось. Я пыталась вдохнуть, получалось рвано. Воздух стал тяжелым, душным. Эд поймал меня в воде, и мы долго смотрели друг на друга. За спиной горел дом, освещая наши лица ярким оранжевым цветом, но нас волновали лишь мы сами. Рядом стоял Эд… мокрый, чумазый, довольный, теперь уже мой Эд. В груди что — то екнуло, и я поняла, что не хочу возвращаться во дворец и не хочу быть принцессой. Я сказала себя: «Мое имя Донна и я простая актриса! У меня нет долга перед отцом, нет долга перед страной. Я свободна, и я останусь с Эдом навсегда!». От этой лжи стало тепло.
Эд обнял меня, а я обвила руками его шею. Вода смыла все мои обиды и смыла весь мир, оставив тут лишь Эда и меня.
— Ты прекрасна, — выдохнул он мне в губы.
— Я мокрая, и я в золе, — заметила я.
— Для меня ты всегда прекрасна.
Я не смогла сдержать улыбки. Он тоже был прекрасен. С мокрыми волосами, черными разводами на лице. В черной одежде, облепляющей тело. Эд был прекрасен. Происходящее не могло быть правдой, лишь безумным сном. Самым безумным из всех самых безумных. Я прижималась к его груди, пальцами рисуя на ней непонятные каракули. Эд гладил меня по спине и продолжал шептать мое имя. Вода остужала. Хорошо. Как же хорошо.
— Прости, — внезапно прошептал Эд.
— Да…
— Ты даже не знаешь, за что.
— Я прощаю.
Тут до меня дошло, что он извиняется. Я подняла голову, посмотрела Эду в глаза.
— А за что ты извиняешься?