Я рассмеялась. Это все абсурдность происходящего. Не мог же Эд говорить все это на самом деле? Я рассмеялась. Отчаянно и громко. Это розыгрыш. Или дурацкий сон. Или что — то еще! Но никак не правда.
— Я спасла тебе жизнь! — крикнула я, — рисковала собой, чтобы… — вдохнула, — чтобы спасти тебя! Предупредить! И я оказалась права.
Мой смех прекратился сам собой. В голове похолодело.
— Это не оправдывает тебя, — сказал Эд, — в команде важно доверие, а тебе доверять невозможно.
— Ты поверил мне вчера!
— Ты могла бы прийти раньше! — ответил Эд, — почему ты пришла тогда, когда Медведь залез внутрь? Ты специально выжидала? Хотела подставить его.
— Я мчала, как могла! Как только узнала про карту, так и помчала!
Я вздохнула. Ну вот. Оправдываюсь. Да потому, что происходящее слишком неправдоподобно, слишком странно, слишком непонятно…
— Это пройдет, — сказала я тише, — гипноз спадет. Нужны лишь сильные эмоции…
Эд поднял мой подбородок. Посмотрел в глаза.
— Снова хочешь поцелуя?
Что? Да как он смеет? Эд смеялся надо мной, над моими чувствами, над всей моей жизнь. Это точно гипноз. Гипноз. Во рту стало солоно. Тут я поняла, что плачу. И уже давно.
— Я не под гипнозом, — сказал он с издевкой, — а вчерашний день ничего не значит. Он был лишь благодарностью за спасение. Если это было спасение. Все, поблагодарили и хватит. Теперь начнется настоящий допрос.
— Ты такой дурак, — выдохнула я, — если бы я хотела сбежать, я бы сбежала, как только узнала бы дорогу. Но я осталась. Не просто осталась, я помогла тебе.
— Зато ты у нас умница, — ухмыльнулся Эд, — ты не сбежала потому, что боялась вывести нас на след.
— Какой след?!
Я не понимала. Искренне не понимала. Казалось, что бы я ни сказала, Эд не изменит мнение. Я словно стучала в пустой дом, и от этого становилось пусто на душе.
— А что, если ты работаешь на Звездочета? — спросил Эд, — не под гипнозом, а добровольно?
— Так мы же вчера это решили! Ты сам радовался, что я не работаю на него!
И тут я поняла, что оправдания бессмысленны. Я смотрела в его глаза не отрываясь, надеясь отыскать хоть каплю от знакомого мне человека, но передо мной стоял незнакомец. Жестокий и гордый. Незнакомец, который разрывал мое сердце.
— Молчишь?
Я молчала.
— Так и знал, что надо было начинать допрос раньше.
— Давай, допрашивай, — оскалилась я.
Стало плевать. Мне было настолько плохо, что все перестало иметь значение. Мысли исчезли. Казалось, даже сердце остановилось. Ноги стали ватными.
— Не так быстро, — ответил Эд, — сначала ты будешь сидеть связанной без еды и воды целый день, а потом я посмотрю, что ты будешь готова рассказать.
— Ненавижу…
— Понимаю.
Внутри меня что — то сломалось. Как карандаш, который уронили на пол, и грифель разлетелся пополам. Как меч, вонзившийся в твердый камень, и расколовшийся на двое. Я сломалась. Чувствовала лишь усталость и равнодушие. Даже не разочарование, нет… Для разочарования надо было тратить силы, а сил не было. Я легла на землю и молча, неподвижно плакала.
Глава 14: У тебя ужасная борода!