Мама заметила дырку. Просунула пальцы.
— Ты что ножи в него кидала? — удивилась мама, — зачем? Люди старались, рисовали, а ты так.
Я не могла смотреть на этот портрет. Не могла. Отвернула голову. Да, портрет был непохожим, но все равно я же знала, что там изображен мой несостоявшийся жених… Принц Август. Эд.
— Само собой я желаю тебе счастья, — продолжала мать, — и ты будешь счастлива, просто найдешь себя в другом.
— В чем же, интересно узнать?
— В детях, например, — мать подняла руки, — я знаю, что Звездочет бесплоден, но ты-то нет, заведешь себе любовника, родите милых малышек, я стану бабушкой.
— Мама!
— Македония, это жизнь! И если мы будем просто сидеть и злиться, то однажды мы умрем от разрыва сердца. Мы должны брать, что дают. А тебе и так дано больше, чем многим другим.
Она закончила расчесывать волосы, подошла к шкафу.
— Ну и хорошо, что ты потеряла мое свадебное платье, — сказала мать, — сошьют новое тебе. Намного красивее и моднее. Ты же знаешь, как быстро меняется мода?
Платье! Это может отсрочить свадьбу!
— Сколько времени понадобится на пошив? — поторопилась спросить я.
— День, может, два, — ответила мама, — ты что, снова задумала сбежать? Нет, Македония, два раза такое не срабатывает.
Ну почему…
— По периметру стоит стража, ход для прислуги перекрыли.
Я зло ухмыльнулась. Звездочет рушил все. Закрыл ход для прислуги. Даже, если бы в этом сумасшедшем мире кто-то и решил заявиться на свадьбу и спасти меня, то у них бы не вышло. Ход закрыт. Ухмыльнулась снова. Меня некому спасать. Аника и Великан мертвы. А Эд беспамятный скитается по свету.
— Тем более, что бы изменил твой побег? — продолжала мама, — все равно однажды отыщут и посадят в клетку. Тебе это надо? Не надо! Лучше уж жить в своей комнате, со всеми удобствами. Вкусно есть и наряжаться. Ну?
— Нет, мама, я и не думала сбегать.
Глава 34. Это конец. Либо его, либо мой!
Снова свадьба. Снова гости. Снова все наряженные и красивые. Я поглядывала на бальный зал со скукой. Одета в длинное белое платье. Красивое платье. Обтягивающий верх, расклешенный низ. Возможно, платье слишком пышновато, но мама настояла, чтобы все выглядело по-королевски. На голове — корона. Давно я не носила короны. Даже забыла, что принцессы так делают. Забыла, что принцессам полагается надевать на голову металлическую ерунду, которая напоминает простым смертным, где их место. Ужасная традиция. Я была красивой. Очень красивой. И злой. Очень злой. Я подвела глаза черным. Никогда так раньше не делала, но сейчас захотелось сделать. Накрасила губы ярко. Тоже никогда так не делала, но захотела. Я знала, что со стороны непохожа на обычную себя. Я и не наивная принцесса Македония, и не актриса Донна, а кто-то другой — отчаянная незнакомка, от которой я и сама не знала, чего ожидать.
— Македония, вот ты где! — послышался деловой голос матери, — гости собрались, скоро твой выход.
— Ты как будто даже ждешь этого.
— Жду, ты права, — ответила королева, — чем быстрее все закончится, тем лучше.
— А ты подумала о папе? — спросила я, — отец зачарован Звездочетом. Отец в ловушке. Он уже много лет говорит то, что ему приказывают. Он марионетка.
— Ты преувеличиваешь.
— Тут нельзя преувеличить. Либо человек под гипнозом, либо нет. Король нашего королевства под гипнозом.
— Тогда тем более выходи замуж, — сказала мать, — выйдешь, вы уедите в Литвудское королевство и Звездочет забудет про нас, уберет чары с отца.
— А Литвудское королевство тебе не жалко?
— Македония, милая моя, нельзя жалеть всех и каждого, а то не останется сил помочь самому себе. У тебя есть долг, так что иди и исполни его. Давай-давай, улыбку пошире, и под венец!
Улыбку пошире, и под венец? Я оскалилась. Хотели улыбку, будет вам улыбка. Отчаянная, злая, улыбка убийцы. Я обернулась на мать, горько ухмыльнулась.