— Ты гордый и считаешь себя лучше других, ты не спешишь понимать окружающих, — продолжила я, — ты эгоист, Август.
— Не правда.
— Правда.
— Ты не понимаешь, ты деревенская, вот и не понимаешь таких простых вещей…
— А еще ты вечно меня обзываешь и обижаешь, — перебила я, — ты всегда обижаешь меня. Умудряешься обидеть каждым словом.
— Но я не хочу.
— А получается.
Недолго мы молчали, пока Эд не заговорил снова.
— Это все? В остальном мы одинаковые?!
Как бы не так!
— Эду, моему Эду больше нравилось, когда его звали Эдом, а не Августом. Ему нравилось быть на одной волне со своими людьми, а еще он был вежлив даже к простой кухарке.
— Оно и видно, — пробормотал Эд, — конечно был вежлив к простым людям, раз в тебя влюбился.
— Ну вот ты опять пытаешься меня обидеть!
И, не будь я на самом деле принцессой, я бы, возможно, даже на это обиделась. Но так как принцессой я все-таки была, то пришлось лишь играть обиду.
— Хорошо, — выдохнул он, — можешь звать меня Эдом. Все зовите так. Не Августом. Я привыкну.
— Ты меня не слушал. Не в этом же дело!
— А мне кажется, что в этом. Привыкла звать своего Эда Эдом, так и зови меня им. Ничего, я потерплю.
Я закрыла глаза, чтобы не видеть его. Хорошо, значит я все-таки нравлюсь этому Эду-Августу, вот только приятнее от этого не становилось.
— Ну что ты вздыхаешь! — возмутился Эд, — мы один и тот же человек, и скоро ты это поймешь!
Я вздохнула снова.
— Ну чего? Говоришь, это я всем недоволен, а сама-то? Что?!
— Просто ты не он! — крикнула я, — ты выглядишь, как он, порой даже смотришь, как он… А потом открываешь рот и становишься совсем другим.
И каждый раз, когда так происходит, я чувствую себя обманутой. Но этого говорить я не стала, чтобы окончательно не разбивать мальчишке сердце. Эд-Август скривил рот и закрыл глаза. Все. Теперь точно обиделся.
— Ты хотел правды, я сказала правду, — пробурчала я.
— Ненавижу его! Ненавижу этого Эда!
— А я его люблю, — прошептала я.
Глава 12. Нужна помощь!
Мне уже было плевать, что из себя представляет обитатель этой ужасной хижины. Главное, чтобы он пришел и вытащил нас из ковра. Напряжение нарастало. Теперь мы не разговаривали друг с другом. Лишь лежали и тихонько злились. Я на паршивца Августа, Август на Эда. На свою будущую версию.
— Гости? Неужели гости! — послышался долгожданный голос старика.
Наш спаситель от неловкости. Я попыталась поднять на него глаза, но ничего не увидела.