— Значит, он хоккеист. — Я закатываю глаза, но киваю в знак подтверждения. — А Дрейк знает?
— Боже, нет. — Я вскрикиваю.
Затем закрываю рот и прижимаю ладонь к губам. Папа бросает полотенце, которое он использовал, в раковину и пристально смотрит на меня. Вздыхает и проводит руками по лицу.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты не нарушила правило.
— Правило? — Я нахмурилась, вопросительно изогнув бровь.
— Правило не спать с братом лучшей подруги.
Он поджимает челюсть, а я сжимаю губы, чтобы сдержать смех, зарождающийся у меня в животе.
Что, черт возьми, со мной не так?
Я поднимаю плечи, развожу руки и просто говорю:
— Упс.
— Ава. — Простонал папа, запустив пальцы в свои короткие волосы.
— Это случилось в прошлом году. — Вру я, глядя ему прямо в глаза. — Один раз.
— Ага, как будто я тебе поверю. — Он качает головой, но больше ничего не добавляет, внимательно изучая меня. Почему я всегда так откровенна с ним? — Ладно, расскажи мне об этом парне. Не о Дрейке.
— Мы с Дрейком просто друзья. — Я вздыхаю, встаю и иду к раковине. — И если честно, то с этим придурком не о чем говорить. Он высокомерный и скрытный. Мне не нравятся такие парни, как он.
— Не знаю, малыш, похоже, он как раз в твоем вкусе. — Размышляет папа, пока я включаю кран. — Тебе нравятся смутьяны. Как Джефферсон.
— Джефферсон — тупой ублюдок, и он заслуживает… — Рука сжимает мое плечо, и я закрываю глаза, делая глубокий вдох. — Прости, папа, я не должна была…
— Этот идиот заслуживает твоей ненависти, малыш. Ты имеешь полное право называть его так, как хочешь. — Я поворачиваюсь и прячу лицо у него на груди. Папа прижимает меня к себе, поглаживая по спине. — Как насчет того, чтобы вернуться в постель и попытаться заснуть? Мы всегда можем поговорить об этом загадочном хоккеисте в другой раз. Когда ты будешь готова рассказать мне о нем.
— Тебе не нужно ничего знать о Томпсоне, клянусь. — Я отстраняюсь. — Разве плохо, что я хотела бы остаться подольше?
Папа заправляет прядь волос мне за ухо, а затем проводит большим пальцем по моей щеке, поглаживая ее.
— Нет. Мое сердце наполняется радостью от того, что ты всегда можешь найти уют в этом доме, и ты это знаешь.
— Ты такой замечательный отец. — Бормочу я, и он наклоняется и целует меня в лоб. — Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю. — Он отступает назад, поворачиваясь к раковине. — А теперь тише. Возвращайся в постель.
— Да, мистер Мейсон.
Улыбаюсь, поворачиваюсь и иду в кровать.
— Ава? — Оглядываюсь через плечо, встречаясь с папиным взглядом. — Ты сказала, что его фамилия Томпсон?
— Я… я…
— Хорошо. — Он возвращает мне спину. — Иди спать, малыш. Ты сегодня возвращаешься в кампус, и тебе нужно быть отдохнувшей.
Выдохнув воздух изо рта, иду к лестнице и поднимаюсь на второй этаж.
В следующий раз я буду размышлять в своей комнате, а не пойду на кухню, где папа может на меня наткнуться. Сегодня я раскрылась гораздо больше, чем планировала. Иногда близкие отношения с семьей — это проклятие. В моем случае, по крайней мере.