— О, я знаю этот взгляд, и мне его не жаль.
— А зря.
Тихо смеюсь, подхожу ближе и протягиваю Дрейку руку. Он берет ее и притягивает меня к себе, коротко обнимая, прежде чем отстраниться.
— Спасибо за честность, Кольт.
— Тебе тоже. — Я улыбаюсь ему. — Теперь я знаю кое-что новое о девушке, которая мне нравится.
— Ты говоришь так, будто она… — У Бенсона отвисает челюсть, и он смотрит на меня так, будто я превратился в Шрека. — Она первая девушка, которая тебе нравится?
Я раздраженно поправляю капюшон, нахмуриваю брови и отвожу взгляд.
— Да.
— Чувак. Ты серьезно? Это потрясающе.
— Это стыдно.
— Нет, тупица. Это значит, что она особенная. Может быть, даже единственная.
Я моргаю. Он что, блять, серьезно?
— С меня хватит этого разговора.
Я поворачиваюсь на пятке и ухожу от Бенсона, который задыхается от смеха.
Отперев машину, бросаю сумку на заднее сиденье и сажусь за руль. Только сейчас понимаю, что улыбаюсь.
Запуская двигатель, я думаю о ее последнем сообщении. Она уезжает, как только закончатся занятия, и у меня совсем не будет шанса увидеть ее.
Две недели без Авы? Я обречен.
Который час? Я тяжело дышу, все мое тело покрыто потом. Одиночество не идет мне на пользу. Уже в третий раз за неделю я засыпаю за просмотром Шерлока и просыпаюсь от того, что мне снится мое прошлое.
В голове всплывает образ беременной Хелен, разговаривающей с моей мамой, и в горле возникает тошнотворное чувство. Я нахожусь в опасной близости от воспоминаний, которые хочу забыть, которые я пытался стереть, уничтожить, потому что они приносят только боль и печаль.
Беру телефон с прикроватной тумбочки и смотрю на экран. Четыре утра. Это раньше, чем в прошлый раз. Поднимаюсь с кровати и направляюсь на кухню. Мне нужен стакан воды, чтобы прогнать это чувство безнадежности.
Все начало возвращаться, я не в порядке.
Я не готов встретиться лицом к лицу с демонами своего прошлого, не тогда, когда через четыре дня наступит канун Рождества. Не тогда, когда мне нужно быть на дурацкой вечеринке отца в следующем месяце. Если я выживу и не набью ему морду — это будет чудо. Он не должен был просить ее позвонить мне.
Он сделал бы ситуацию более терпимой, если бы позвонил мне сам. Я бы спорил, ругался, но приехал бы и сыграл роль идеального сына. Но после звонка Хелен? Я готов убить его голыми руками и выгнать ее из своей компании. Он не должен был держать ее рядом, не после всего. Он мог бы поддержать ее, дать ей денег, что угодно — просто поставить ее на место. Но великий Эрик Томпсон так не поступает. Жалкий придурок.
Выпив два стакана холодной воды, я тащу себя обратно в спальню.
Меня мучает зевота, так что, может быть, если я спрячусь под одеяло, то засну?
Это было бы здорово, потому что сейчас у меня почти ежедневно болит голова, и все из-за недосыпания.
В моей квартире темно, и до нее почти не доносятся звуки с улицы.
Я чувствую себя таким одиноким, как никогда в жизни.
Потому что теперь я знаю разницу. Что значит иметь кого-то, кто делает мои дни ярче.