Справа и слева от него один за другим из вечерних теней начали выползать другие пугающие очертания, похожие на стаю разномастных зверей: волков, обезьян и медведей. Вот только даже в зачерненном виде их комплектация настолько не совпадала с естественно-природными, что вопросов больше не оставалось.
Это были монстры Офиона.
Они выжидающе застыли рядом с покачивающимся из стороны в сторону силуэтом.
— Всем оставаться здесь, — жестко сказал я.
И, видимо, мое лицо выглядело настолько красноречиво, что даже Демка не решилась возражать.
Положив на всякий случай руку на рукоять меча, я направился навстречу неведомому.
В ответ силуэты чудовищ тускло засветились во тьме. И чем ближе я подходил, тем ярче становилось это свечение.
Теперь я мог разглядеть и медведя с человеческой головой и вылинявшей мускулистой грудью Шварценеггера, и восьмилапых недособак, которых я сначала принял было за волков.
Но удивительней всех была самая высокая, центральная фигура. Она чем-то напоминала китайского дракона — такое же длинное чешуйчатое тело, отливающее золотом, маленькие лапки на животе, похожие на человеческие руки.
И женское лицо, окруженное облаком извивающихся змей.
— Не смотри ей в глаза! — услышал я за спиной встревоженный голос Оракула.
Капитан Очевидность, блин.
Как будто я без подсказки Медузу Горгону не узнаю.
— П-с-с-с! — прошипела, будто фыркнула, змеевидная госпожа, чем вызвала очередной переполох среди наших лошадей.
Не замедляя шага, я приблизился к чудовищной делегации. И, слегка склонив голову, вежливо поздоровался, хотя даже не был уверен, обладает ли кто-нибудь из них разумом и способностью понимать речь.
Однако Медуза изящно изогнула свой змеиный стан и неожиданно нежным, мелодичным голосом произнесла:
— Мой господин ожидает тебя.
— Хорошо, мы готовы выдвигаться, — сказал я и обернулся было к своим, чтобы дать соответствующее распоряжение. И тут же услышал:
— Приказано привести только тебя и дерзкую супругу Зевса Деметру.
Я хмыкнул.
Выпрямился.
— Ты хотела сказать, бывшую супругу, — поправил я Медузу.
— Не имеет значения.
— Еще как имеет, учитывая нынешнюю ситуацию.
Тут я в наглую поднял на нее глаза.
Теперь, когда стало ясно, что она разумна и служит Офиону, никакой опасности в этом не было.
И я не пожалел.
Даже чешуя на шее и прическа из змей не могли испортить невероятную красоту ее юного лица. Тонкие стрелы бровей, восточные миндалевидные глаза, прямой точеный нос и нежные полные губы — настоящая арабская принцесса, ни дать ни взять.
Удивленно качнув пушистыми черными ресницами, она спросила:
— Не боишься собственной дерзости? Ведь я могу превратить тебя в камень.