— Контингент тут, конечно, специфический, — пробормотал я.
— Святых в Тартар не посылают, — заметила Демка.
Эрик указал рукой в сторону роскошных домов по ту сторону реки.
— Но тогда кто живет там?
— Лучше спроси, сколько веков они пивко по миру разносили, чтобы там оказаться, — проговорил Рыжий. — Клуб релаксации для убийц… Твою жеж за ногу, даже знать не хочу, что это такое!
— Да уж, отсюда ведь не выходят, — согласился Эрик. — Так что рейтинг, полагаю, можно повышать чуть ли не до бесконечности.
Тут земля у нас под ногами качнулась, а пейзаж вокруг потек, будто попавшая под воду акварелька.
Ника пискнула и схватилась за меня вместе с Демкой. Парни с воинственными физиономиями расставили ноги пошире и присели на полусогнутых, готовые к любому повороту событий — ну, или почти к любому. Оракул, покачнувшись, шлепнулся вниз, и тут из его волос с писком очумевшего Фиксика вывалился крошечный паучок.
— Моя паутина!!! Я не могу создать паутину, что за дела⁈
— Арахна?.. — удивился я.
— Где мы вообще?.. — изумленно проговорила богиня, увеличиваясь до размеров кулака.
— Добро пожаловать в Тартар, — со стоном проговорил Оракул, пытаясь совладать с подземными толчками и подняться.
— Что⁈ — взвизгнула паучиха. — Какой еще к Тартару Тартар⁈ Мы так не договаривались! У меня были другие планы!..
— Спать надо меньше, — пробурчал Оракул. Который, срань, конечно же все знал о ее местонахождении с самого начала.
— Прячься обратно, — велел я. — Тебе печать не поставили, так что разрешения быть здесь у тебя нет!
— А то, что, меня в наказание отправят в Тартар? — злобно съехидничала паучиха.
— Нет. В местный крематорий, — сообщил я.
Арахна пискнула, вцепилась лапами в штанину Оракула и опять уменьшилась до размера спичечной головки.
Тем временем размытие картинки прекратилось, как и подрагивание тверди под ногами.
Мы оказались на темной узенькой улочке, пестревшей неоновыми вывесками. Над дорогой черными флагами раздувалось белье, висевшее на протянутых от крыши к крыше веревках.
Справа от нас гудели две железные хрени, напоминавшие бочки на колесиках с двумя парами рук микки-мауса — они разбирали кучу мусора, собравшуюся за дверью под вывеской «Пельмени как у мамы». Поднимали все эти коробочки, пластиковые лоточки и бумагу и закидывали внутрь своих бочонков, где с гудением и потрескиванием кипела какая-то густая черно-синяя субстанция. Слева от нас двое подвыпивших парней в простых брюках и футболках хором справляли нужду.
— Мне кажется, любезный Сергей Александрович, — расслабленным голосом вещал один из них другому. — Вы не до конца понимаете глубину этого хода. Если весь юг континента ляжет под темные силы, это будет означать пре… Перам… Перманентную политическую опасность для соседей. И тогда…
— Ирод Опарович, а мне думается, вы мочитесь себе на ботинки, — отозвался второй.
— О! Благодарю. Только я не Опарович, я Антипар… Антипатрович.
— Так сами же не выговариваете опосля самогона. Чего хотите от простого рязанского парня?..
Я жестом показал всем, что надо бы поскорее сматывать удочки. Хорошего человека Опаровичем не назовут. Тем более, Иродом. Рыжий махнул рукой, пытаясь на ходу призвать иллюзию и прикрыть нас всех, чтобы остаться незаметными в этом не самом безопасном на вид местечке. Но вместо конструкта получился только пшик — легкое полупрозрачное облачко свечения, которое тут же растаяло.
— Как так-то?.. — огорченно пробормотал Рыжий, глядя на свою руку.
— А ты не понял? — усмехнулся я. — У Арахны нет паутины, у тебя — энергии. Добро пожаловать в мой мир!
— Вот уж точно, — покосился на меня Оракул. — Дане здесь не привыкать, он в принципе так живет.
— В смысле без энергии? — спросила Ника.