— Они не просто нарушают баланс между мирами, они его разрушают, — выдохнул ей. — Если миры снова станут едиными, то живые души станут кормом для Пустых, и мы ничего не сможем сделать. Кроме этого, падение баланса — это, наверное, как-то повлияет на всех нас... Не знаю как, но повлияет.
— Хм-м, — протянула она. — Но зачем Куросаки тогда поддерживать их?
— Не знаю, — пожал плечами. — Квинси могли рассказать ему вообще всё. Не пообщавшись с ним, сложно сказать, какие макароны навешали на уши.
— А что если они ничего ему не говорили, и Куросаки не решил присоединиться к ним, а просто хочет изучить другую культуру? — задала следующий вопрос моя лейтенант.
— Такое тоже может быть, — согласился с ней. — Именно поэтому без личного общения с ним, сложно дать точный ответ на любой из вопросов, связанный с ним и квинси.
— Угу, — кивнула Рукия.
— Кстати, мы так и ещё не провели спарринг, после того как я покормил твой занпакто, — решил сменить я тему для общения. — Что в тебе поменялось в последнее время?
— У-м-м, — задумалась лейтенант на несколько секунд. — Моя связь с моим занпакто стала лучше. Она стала более глубокой. Кроме этого, мои духовные силы и контроль над духовными частицами у меня тоже выросли. У вас удивительная способность.
— А то, — хмыкнул ей на это. — Я ещё и не такое умею. Но… тогда проведём спарринг? Или ты против?
— Конечно нет, — ответила она с большим энтузиазмом. — Я только за.
— Тогда что мы ждём, — хмыкнул ей. — Пошли-ка на тренировочную площадку.
— Хай!
На тренировочной площадке никого, кроме меня и Рукии, не было. Другие члены моего отряда либо находились на заданиях в Мире Живых, либо занимались другими важными для отряда делами.
вытащил свой занпакто, чувствуя уверенную тяжесть рукояти в ладони. Рукия последовала моему примеру, её пальцы с легкостью обхватили знакомое лезвие.
— Итак, — я слегка опустил стойку, готовясь к бою. — Ты готова?
— Хай, капитан, — Рукия приняла боевую стойку, её глаза сузились в сосредоточенном взгляде. — Я готова.
Мы замерли, оценивая друг друга, чувствуя напряжение, повисшее в воздухе. Затем Рукия резко оттолкнулась ногами, сорвавшись с места. Её занпакто рассекал воздух с характерным свистом, когда она атаковала.
Я мгновенно среагировал, выставляя свой клинок навстречу. Металл со звоном столкнулся, отдаваясь вибрацией в руках. Рукия налетала снова и снова, обрушивая на меня ливень быстрых, точных ударов. Продолжая двигаться, я отступал, парировал и уклонялся, ни на секунду не теряя концентрации. Её движения были плавными и текучими, будто танец. Я же держал оборону, выжидая свой момент и позволяя ей показать собственное усиление.
Наши тела сплелись в едином ритме боя, каждый маневр тщательно просчитан и выверен. Сталь сверкала под лучами солнца, пока мы кружили в спарринге. Одним резким движением я сразу же перехватил инициативу.
Ловкое движение клинком, и уже я начинаю атаковать, при этом поддерживая свою скорость, ловкость и силу чуть выше, чем у Рукии, но не настолько, чтобы мой удар раздавил её в кровавую лепешку. Удар, и ещё раз, а затем резко войти в её близкую сферу, заставляя начать выкручиваться на полную.
После этого я немного ускорился, начиная вести её в нашем спарринге. Вместе с этим я стал настраиваться на её духовные нити, собираясь дать возможность духу её занпакто затянуть меня в её внутренний мир. Это достаточно сложный процесс, который требует ловкости и заинтересованности самого духа. Последнее, как я ощущаю, я себе уже обеспечил, когда кормил её занпакто своей кровью.
В одну секунду я ощутил, как дух её занпакто потянулся ко мне через мой занпакто. Секунда, и я позволяю своему сознанию проскользнуть внутрь. Зов продолжал тянуть меня дальше, пока я не оказался во внутреннем мире Рукии.
Внутренний мир Кучики Рукии был настоящей зимней сказкой. Вместо мрачных ледяных шпилей, устремляющихся в свинцовое небо, как я представлял себе его, здесь возвышались величественные, искрящиеся на солнце ледяные замки. Их острые башенки и арки, казалось, были вырезаны из чистейшего хрусталя.
Между этими ледяными великанами пробивались хрупкие, но прекрасные цветы — нежные бутоны, распускающиеся сквозь толщу льда. Эти хрупкие создания придавали всему пейзажу удивительную хрупкость и красоту, словно напоминание о том, что даже в самых суровых условиях может расцвести нечто прекрасное.
Ощущение, исходящее от этого зимнего царства, было скорее умиротворяющим, нежели одиноким. Следуя зову, я позволил своему сознанию быть затянутым в один из замков, и мгновенно предстал перед прекрасной ледяной принцессой, что восседала на хрустальном троне. Её красота завораживала, будто сотканная из самого чистого льда и сверкающих кристаллов. Волосы её ниспадали длинными перламутровыми волнами, а бледная, фарфоровая кожа казалась холодной, как ледяное зеркало. Одеяние принцессы струилось подобно замерзшим водопадам, облегая её стройную, грациозную фигуру.
И венчала этот образ ледяная диадема, рассыпающая искры в её волосах. В её глазах можно было заметить большую заинтересованность, которую она совсем не скрывала.
— Капитан Хитоши Хаяши, — проговорила она своим звонким, словно маленькие колокольчики, голосом. — Никогда бы не подумала, что я встречу вас так скоро.
— А ты должна быть… Соде но Шираюки, — протянул я, продолжая её с большим интересом рассматривать.
— Ох… ты знаешь моё имя, — немного зарделась она. На её коже появился румянец. — Мне очень приятно.
— Я тоже рад познакомиться, — ответил ей. — Как тебе была моя кровь, которую ты получила через занпакто?