— Ты тут! — раздался нежный детский голосок.
Я вздрогнул… Мне всё ещё было немного сложно привыкнуть к тому, как звучала детская версия Мураками. Одновременно знакомо… Но не совсем. Я повернулся и увидел девочку на тропинке, которая бежала вдоль дороги. Когда она подошла поближе, я заметил, что её дыхание было немного прерывистым. Её белые волосы были немного неряшливыми, как будто она только что проснулась.
Собственно, почему как будто…
— Ты бежала сюда?
Мураками кивнула.
Наверное, волновалась, что я исчезну.
— Вот, — Мураками протянула мне две консервные банки. Свинина и говядина… Неплохо.
— Спасибо.
— Ничего. У дедушки их много… Так… Я придумала, как мы можем вести себя, как друзья… — заявила девочка и сложила руки. Я меж тем открыл первую баночку, присел на скамейку и приступил к своей утренней трапезе. Мураками прокашлялась и заявила, что очень долго всё планировала, — возможно даже всю ночь… Её глаза показались мне немного красными, — и придумала целый список разнообразных дружеских активностей.
— И где он? Этот список, в смысле.
— Тут, — девочка показала на свою голову.
Ожидаемо…
После этого Мураками пересказала мне несколько своих задумок. Я её слушал и давал оценки. Девочка явно старалась, когда всё это выдумывала. Она расписала наш график на целую неделю. Сегодня была среда, и первым по расписанию…
— В среду мы… Идём на рыбалку, — заявила Мураками.
— У меня нет…
— Пойду возьму у дедушки удочки. Жди здесь! — заявила девочка и снова бросилась бежать. Я проводил её взглядом до поворота, продолжая поедать свои консервы.
Могла бы взять заранее, кстати говоря. Ну ладно.
Удивительно, на самом деле, как Мураками, даже когда я вернулся в прошлое, всё равно стала наиболее активной фигурой в наших отношениях…
Как-то это странно прозвучало.
А ну и пусть.
Через пару минут девочка вернулась. На голове у неё появилась зелёная шапка-сеточка, в которых обыкновенно ходят рыболовы, а в руках — небольшая удочка — вторая, к сожалению, была сломана. Ничего, обойдёмся и одной. После этого Мураками раскатала карту, покрутила её в руках и сказала, что ближайшая речка была за вон тем холмом… — она показала пальцем на зелёную громадину на горизонте.
Я посмотрел на него и вздохнул.
Что-то мне подсказывало, что в ближайшее время у меня будет мало свободного времени…
…
…
Мураками всегда была умной, а потому, как только она узнала о принципах работы журнала, девушка сразу придумала наилучшую стратегию по зарабатыванию баллов. Поскольку журнал начислял их за каждую как бы «дружескую» активность, значит нужно было провести их как можно больше.
Наш график был забит под завязку и расписан буквально на каждую секунду. Не всегда, однако, получалось следовать ему точь-в-точь. В первый же день состояла прокол, когда мы добрые пару часов забирались на холм, добираясь до речки, а потом ещё тридцать минут пытались накопать червяков. В итоге на саму рыбалку у нас осталось меньше часа. Ясное дело, что мы ничего не поймали. Наоборот, мы сами стали добычей для комаров, а уж когда обнаружилось, что у Мураками была аллергия на средство против москитов… В общем, опыт это был незабываемой.
В итоге всю дорогу назад девочка не могла сказать и слова без того, чтобы чихнуть. В какой-то момент, пока мы пробирались по зарослям назад, она утомилась и попросилась отдышаться, — при этом продолжая чихать. Я предложил понести её дальше на спине, но девочка, к моему удивлению, покраснела пуще прежнего и отказала…
Точно… Мураками-девочка и Мураками-девушка — все же разные сущности. Последняя, надо думать, сама бы это предложила и запрыгнула мне на спину. С первой всё было немного сложнее. Она была ещё ребёнком, и, хотя и старалась активничать, сильно смущалась.
В итоге нам пришлось сделать несколько перерывов, прежде чем мы смогли вернуться назад в деревню. К этому времени солнце уже близилось к закату. Мураками печально вздохнула и сказала, что по плану сегодня мы должны были ещё пожарить пойманную рыбу, но ни времени для этого, ни, собственно рыбы, у нас не было. В итоге девочка попрощалась и пошла домой, а я — к себе на площадку.