Таки спасибо.
— Может быть даже…
Девушка улыбнулась.
— Может быть даже всё происходящее — это всё ещё твой сон… Ты об этом не думал? Что мой обман продолжается? Что ты всё ещё спишь? Помнишь, я говорила, что такое очень даже возможно
— …
— Шутка. Я шучу.
Знаю, журнал же работает.
Фух.
— Я буду тебя навещать. Ох, только не слишком часто. Твоей девушке явно не понравится, что ты видишь во снах кого-то ещё…
— Ладно. Тогда… До встречи вечером.
— До встречи… Ах, как странно. Я могу ходить, всё так хорошо, всё так чудесно, так почему… Почему я не могу сдержать слёзы? — спина девушки задрожала.
У меня заныло на сердце.
Не люблю, когда люди плачут.
— Может это слёзы счастью? — ух как глупо звучу.
— Какая, хнык, глупость… Так слащаво. Кирью-кун, уйди пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты видел моё заплаканное лицо. Пожалуйста, — Мирай свалилась на колени.
Я вышел за дверь.
Спустя совсем немного времени девушку вернулась, и кроме двух блестящих сухих тропинок на её щёчках и красного отлива в голубых глазах — зарево заката, — с ней было всё совершенно в порядке. Мы спустились на первый этаж и вышли во дворик. Нозоми-сенсей уже ожидала нас, нетерпеливо постукивая каблучком.
Она увела Мирай за собой. Когда пара уже стала спускаться к подножию холма, я вдруг вспомнил один совсем небольшой вопрос, который хотел спросить у девушки…
Ну ладно.
Спрошу её ночью.
Во сне.
63. Про Гиганта
63. Про Гиганта
— И раз, и два, и раз, два, три… И раз, и два…
Резвый голос звучал в небольшом тренажёрном зале, расположенном немного ниже уровня земли. Единственное окно в помещении располагалось у самого потолка и выходило на людную улицу. За ним мелькали ботинки.
Звучал голос, шумела приглушённая наушниками музыка.
Пара, — юноша примерно двадцати лет в чёрном, черноволосый, с некотором прищуром и чёрными кругами на глазах, и девушка в белой майке алкоголичке подтягивались на турниках.
Волосы у девушки были серые, длинные, взъерошенные. Её уши прижимали упругие наушники. Девушка отжималась и бойко скандировала, сверкая зубами в серебристых брекетах: раз, два, три, раз, два, три… Она приподнимала себя совсем легко, а вот парень был уже на пределе своих сил. Лицо у него было пунцовое, и совершал он всего лишь одно подтягивает за промежуток времени, которого девушке хватало на два или на три
Вдруг в комнате стало темно. На подоконник присела грязная серая собака.
Юноша посмотрел на неё, вздрогнул, отпустил турник и свалился на колени. Затем он прыснул: — Ничего? — девушка качнула головой, — и побрёл к бутылке с водой.