Мы вышли.
Я взял Мирай на руки и побрёл в гору.
Опять же, очень хорошо, что девушка была такой лёгкой. Мне было несложно нести её даже по наклонной тропинке.
Мураками была на удивление молчалива пока мы поднимались.
Царила полуденная тишина…
Ну как полуденная.
До полудня было ещё часика два, не меньше. И это кстати говоря большая проблема, которую я заметил после того, как жизнь моя превратилась в историю. Не знаю, как я раньше не обращал на это внимание, но оказывается в художественных произведениях авторы очень любят шинковать день как им вздумается.
В том смысле, что, если нужна, например, сцена тихая, мирная, в свете закатного неба, — тогда писатель вполне может пренебречь внутренним расписанием в книге и устроить закат на пару часиков раньше положенного.
Собственно, поэтому я…
Ха…
Ну вот, видите, как сложно в реальном мире. Я не успел закончить свою мысль, а мы уже пришли.
На верху холмик оказался немного больше, чем выглядел снизу. На самом обрыве на фоне голубого неба и великого, до самого горизонта протянувшегося города раскинуло веточки высокое, но тонкое дерево сакуры.
Я замер.
Мураками прошлась к дереву и положила руку на его чёрный ствол.
Сильно дунул ветер, деревце закачалось, зарябили его розовые листочки и стали падать. Волосы Мураками поймали несколько лепестков и тут же повисли, когда притих ветерок, и сбросили их на землю.
— Эй… — вдруг сказала девушка.
— Что такое? — я подошёл поближе.
— Добрый день! — вдруг девушка повернулась и ярко-ярко мне улыбнулась. Немного обескураженный, я ей ответил:
— Добрый… Наверное.
Улыбка Мураками немного потускнела. Она всё ещё была яркой и живой, но теперь с горечью… Странно, ничего не понимаю. Что это за холм? Зачем девушка так стремилась сюда забраться? Много, много мыслей мелькало в моей голове, но вот Мураками сказала:
— Ну что, начнём? — и кивнула на Мирай в моих руках.
— Да. Сейчас…
Я опомнился и уложил девушку на скамейку под сенью сакуры. На лице Мирай зарябили тёмно-розовые капельки-тени. Рубашка её помялась, и правая грудь поэтому была открыта немного больше, чем следовало бы — проглядывался бугорок… Я старался на него не смотреть, а то ещё Мураками заметит. Будет неловко.
— Так… — меж тем сказала девушка.
— Ну и как будить спящую принцессу? Поцелуем?
— Нет.
— Точно?
— Дерзай, если хочешь.
— Хм… — Мураками почесала щёчку.
— Спасибо, но воздержусь. У меня всё-таки есть парень!