— Какой ты вредный стал? — ответила сестра, — Переодевайся и выходи, будем твою физиономию в порядок приводить.
— Я всегда такой был! — пробурчал я в уже закрытую дверь комнаты.
Просить сестру, чтобы она не сообщала об этом родителям, я не стал. Просто это было и не надо. Не такая она. Еще с самого детства единственным человеком, которому я рассказывал все, была она. Ну, почти все, но о том, что я умалчивал ей и сейчас лучше не знать. Например, куда это подевался ее ухажер Павлик, которого я застал с другой девкой в соседнем с нашим районом парке. Нет, ничего страшного с ним не случилось, кроме разбитого носа и обещания получить гораздо большие неприятности, если он даже попробует позвонить Ваське.
Пока я переодевался и пытался умыть то, что осталось от моего лица после драки, Вася достала откуда-то аптечку.
– Садись и рассказывай, пока я буду тебя латать, – сказала сестра и показала на стул.
Честно, хотелось рассказать сестре всю правду, но во-первых, тогда она бы вызвала скорую, чтобы меня подлечили в психическом плане, а во-вторых, я еще помнил о наличии жучков в доме. Поэтому я рассказал сестре все, за исключением эфира спецслужб и всего с ними связанного.
– Капец, она больная. Может, заяву на нее напишешь. Судя по твоему рассказу, ей лечиться надо, – высказала свое заключение сестра.
– Не может, а надо. Ай блин, осторожнее.
– Терпи, блин. Ну и честно, в драку ты сам полез. Может, ты что-то мне не договариваешь.
Последние слова Васи были не просто сказаны к слову. Она всегда чувствовала, когда я пытался юлить. Но это не удивительно, она чертовски проницательна в отношении людей и сразу подмечает скрытые мотивы и смыслы.
– А это еще кто? – сказал я, услышав звук тормозящей машины напротив нашего участка.
– Даня Тарантас, ты тут? – раздался басистый голос моего старого друга Гарына. А затем послышался скрип калитки.
– Это кто? – спросила меня Вася.
– Да, Гарын. Я же тебе рассказал, что встретил его вчера.
– Скажи, ты никогда не слышал о таком понятии как частная собственность, – сказала Вася, выходя из дома навстречу нежданному гостю.
– Вася, Васелиса. Привет, – засмущался двухметровый бугай, будто школьник. – Даня, блин, почему ты мне не сказал, что и твоя сестра тут? Я бы как-то приоделся что-ли.
Приодеться ему и правда следовало бы. Одет он был эпично: старая майка-алкоголичка, покрытая пятнами, и древние треники с вытянутыми коленями создавали незабываемый образ. А синяя кепка с надписью "ЛДПР" дополняла этот незабываемый стиль.
– Ты такой милый, когда смущаешься, – кокетливо сказала сестра, решив поиздеваться над старым знакомым, который и в подростковые годы явно не ровно дышал к ней, но так и не набрался смелости хоть как-то проявить свои чувства.
– Я щас никуда не уходите, – сказал Гарын и чуть не бегом выбежал за калитку, после чего раздался визг срывающейся с места машины.
Самое удивительное, что он даже никак не отреагировал на мой потрепанный вид. Видимо, не до меня ему было в этот момент. Честно, даже как-то обидно стало.
– И что это было? – спросила меня Вася.
– Любовь, – ответил я и засмеялся в голос.
– Да пошел ты, – огрызнулась Вася.
Спустя полчаса Гарын вернулся, вот только уже выглядел он гораздо солиднее. Треники сменились на брюки, а майка с пятнами на довольно стильную водолазку, через которую хорошо было видно всю стать Гарына. В руках у него было два больших пакета. В одном из них явно угадывался знакомый звон стекла.
– Дань, у вас же тут мангал был? – спросил меня Гарын, передавая тот самый пакет, из которого раздавался звон. – Закинь в холодильник.
– Вот брат, учись. А ты мне даже перекусить не предложил с дороги, – упрекнула меня Вася.
– Можешь пельменей поесть. Для родной сестры мне ничего не жалко, – ответил я.
– Это те, которые уже мухи доедают. Спасибо, братик, за тобой я как за каменной стеной.
– Не нравится, не ешь, – ответил сестре я.
Спустя пару часов на мангале уже шкворчала вторая порция мяса, а мы, расположившись рядом, болтали о старых временах.