Все взгляды упираются в меня. А что я? Молчу как ни в чём не бывало. Не желаю вступать в эту игру. Лишь приподнимаю бровь. Пусть понимают, как хотят.
Канцлер едва слышно скрипит зубами. Он явно ожидал поддержки с моей стороны. Замечаю, как Зейн Малик и посол с трудом удерживают серьёзные лица. Нашли себе развлечение…
— Между прочим, дорогая герцогиня, я как раз намеревался пригласить вас на танец, вы позволите? — канцлер кое-как справляется с раздражением и теперь пытается растянуть лицо в улыбке, но она выглядит как приклеенная.
— Господин посол уже пригласил её светлость и она ответила согласием, — замечает демон.
Да?
Граф едва заметно сжимает мою руку.
— Да-да, конечно, следующий танец я обещала господину послу.
— Ami, warmah. Laianno, lubrẹ̀ vaadij alẹ̀ksha, — с этими словами посол слегка кланяется и подаёт мне руку, граф неохотно выпускает мою ладонь.
Пытаюсь осознать, что это всё сейчас было, пока огненноволосый посол ведёт меня в сторону танцующих пар.
— Mi inú ancha ganan láti ríyín lẹ́ẹkan sí. Nígbà moń ṣèbẹ̀wò sí ilé yín, oṣì kéré, warmal laraq báyìí mo tióríyìn fún miusi.
Без помощи демона я окончательно теряюсь. Но теперь и лишних свидетелей нашего с послом разговора рядом нет.
— Если вы не против, господин, посол, я бы предпочла перейти на родную речь. Последние годы для меня выдались несколько… напряжёнными и мне совершенно некогда было упражняться в нидарийском.
Не знаю, насколько такая отмазка прокатила бы для тех, кто хорошо знает настоящую герцогиню. Но для посола этого оказывается достаточно:
— Конечно, ваша светлость, простите мою бестактность. Лишь хотел повториться, что безмерно рад вновь видеть вас, я помню вас ещё совсем юной, но вы совершенно изменились за прошедшие годы. Я в восхищении!
— Благодарю вас, господин посол.
— К слову, я хотел переговорить с вами наедине, но почему бы не совместить наш разговор с танцем, вы не против? Думаю, так мы избежим лишних ушей.
— Да, безусловно. Конечно.
Мы уже на паркете и как раз начинается спокойная мелодия.
— Тогда я сразу перейду к делу. Наши люди не прекращали расследования причин крушения корабля и гибели вашей семьи. Это заняло довольно много времени, пришлось распутывать историю буквально по ниточке.
— Что вы хотите сказать?
— У меня есть все основания полагать, что крушение корабля было подстроено. Мы довольно долго искали и собирали его останки. По следам повреждений, очевидно, что в трюме находилось слишком большое количество пороха. Мы почти уверены, что кораблекрушение не было случайностью.
— Его Величество знает об этом?
— Я уже передал информацию господину поверенному, а также главе тайной канцелярии. Но хотел сообщить вам лично. Считаю, вы имеете полное право знать. Я сожалею, ваша светлость.
— Laianno, diọ Intar Niẹtt. Я высоко ценю ваше отношение.
И что мне даёт эта информация? Кто-то намеренно устранил отца или брата Эммилины. Тогда главный вопрос — с какой целью? Дио Хэмис упоминал, что герцог был прекрасным дипломатом, а брат настоящей Эммилины должен был налаживать торговые связи с Нидарией. Что из этого могло мешать кому бы то ни было? Или дело в чём-то другом?
Как только заканчивается музыка, раздаются фанфары, оглашающие прибытие короля и его свиты. Все приветствуют монарха глубоким поклоном, а затем мы слушаем короткую торжественную речь.
Некоторые нидарийцы подтягиваются ближе к трону и к свите.
— Прошу прощения, ваша светлость, я тоже вынужден покинуть вас, — посол тепло улыбается и целует руку, — смею заверить, мне было приятно вновь видеть вас.
Коротко кланяется и уходит, чтобы присоединиться к основной части делегации.
— Ваша светлость, — дио Зейн-Малик оказывается прямо за моей спиной. Ощущаю, как краска отливает от лица, потому что чувствую себя преступницей.