Лис широко и шумно зевает, привлекая внимание. Он уже съел с десяток блинчиков и теперь отдыхает возле моих ног… в надежде на ещё одну порцию вкусненького.
— До сих пор ломаю голову, откуда ты взяла своего “питомца” и особенно над тем, как тебе удалось его приручить, — Алекс задумчиво разглядывает цайра.
— Лис попал в старый забытый силок в твоём лесу. Я его вытащила. Он не захотел сбегать обратно…
Замолкаю и оборачиваюсь, на открывающуюся дверь. Входит Миа.
— Ваша светлость, новые письма. Оставлю на вашем столе.
— Неси сразу мне. Спасибо.
Миа улыбается и ставит маленький золочёный поднос на стол. Сверху лежит конверт с красным гербовым тиснением. Взламываю печать и вчитываюсь в аккуратные строчки.
Алекс бросает заинтересованный и немного нетерпеливый взгляд.
Дожидаюсь, когда Миа покинет комнату и только потом начинаю говорить:
— У них получилось. Они нашли людей в западном лагере. Пятьдесят семь человек, среди которых были женщины и подростки. Главарь пытался бежать, но не смог далеко уйти. Его нашли в лесу… с перерезанным горлом. Убийцу быстро выследили, но тот ничего не знает, уверяет, что его самого шантажировали семьёй.
— Кто-то избавился от главного свидетеля? Тогда, скорее всего, главарь был единственным, кто мог дать нужную информацию. Надеюсь, им повезёт найти ниточки через допросы других участников шайки.
— Тоже надеюсь на это.
С одной стороны, я испытываю облегчение, осознавая, что люди в безопасности. С другой — тревогу. Это ещё не конец и непонятно, как всё развернётся в дальнейшем, но тот, кто стоит за похищениями, теперь знает, что под него активно копают. Сой Дриан и дио Зейн-Малик пытались этого избежать. До последнего скрывали проводящееся расследование. Не хотели спугнуть главного зачинщика...
— Ваша светлость, — в дверях снова появляется Миа, — вот, это доставили, буквально только что.
Она гордо вносит золочёный поднос, на котором лежит бархатная чёрная коробочка.
Замечаю, как напрягается Алекс.
Открываю и рассматриваю роскошное рубиновое колье, то самое, которое, как упоминала на балу Алессинья, было подарено Эммилине на пятнадцатилетие. Но я этого не знала и отдала колье на аукцион.
Улыбаюсь, подозревая, что это дело рук Алекса.
— Ты?
— Нет, — мрачнеет и поджимает губы.
Очень интересно. Открываю записку:
“Это изумительное колье должно вернуться к своей прекрасной хозяйке.”
Здесь не написано кто отправитель. Верчу коробочку, рассматривая с разных сторон. Ни гербов, ни монограмм.
Рубины пропускают лучи солнца, подмигивая мне своей огранкой. Но рубины — не мои камни, никогда их не любила, видимо, поэтому без сожаления отдала на аукцион. Захлопываю коробочку и откладываю на край стола.
Ловлю напряжённый взгляд Алекса.
— Там даже не написано имя отправителя, — пожимаю плечами, беру чашку и отпиваю пару глотков чая, возвращаясь к дочитыванию письма дио Зейн-Малика.
Лис недовольно порыкивает и поднимается, принюхивается к чёрному бархату, неожиданно рычит и лапой сбрасывает коробку на пол.
— Лис! Чего хулиганишь?
Поднимаю коробочку, но проказник ставит лапы мне на колени, подсовывая мохнатую голову под локоть. Со смехом поднимаю руку с коробочкой выше, но она тут же исчезает из моих пальцев, оказываясь в руках Алекса.
Недоумённо оборачиваюсь к нему