Артур с трудом сдерживал рвущуюся изнутри злость. Это он не годится на роль отца?
— Зато вы были прекрасной матерью. Такой прекрасной, что ваша дочь почти не разговаривала с вами.
— Да как…как… — начала задыхаться от возмущения Раиса Петровна. — Да как ты смеешь! Я желала ей лучшего! Лучшего, а не вот этого всего!
— Прошлого уже не изменить, — горько произнес Волков, потому что прекрасно помнил как часто плакала его Жанна из-за недопонимания с родителями. И виной тому был он. Семья его жены не хотела принимать голодранца с улицы.
— В любом случае, Артур, опека над Лизой лишь дело времени. Все бумаги уже в суде, и я уверена что тебя лишат родительских прав.
— Вы не посмеете, — рыкнул Артур, двинувшись к женщине. От страха она выпучила глаза, отступая назад, — Я не запрещаю вам видеться с внучкой, разрешаю забирать к себе, чего вам ещё надо, а? Я ее отец! Я! Почему вы не оставите нас в покое?
— Почему? Ты плохой отец.
— А вы будете ей лучшими родителями? Да вам ещё лет десять осталось, а потом превратитесь в немощную старушку. Вам шестьдесят два, куда вам ребёнка? Или вы спихнете ее на нянь? Или ещё лучше — в пансионат! О, да, так ей будет намного лучше! И любви родительской она получит намного больше, — вспылил Артур.
— Лизонька наша единственная наследница. Все что мы заработали за всю жизнь перейдёт к ней и я не хочу чтобы какая-то женщина трынькала мои деньги! Я пыталась свести тебя с дочерью подруги, давала шанс, мне было бы не жаль нашего состояния, если бы оно перешло ей, но нет! Ты выбрал такую же голодранку как и сам.
— Деньги? Да подавитесь вы своими деньгами! — взревел Артур. — Я сам в состоянии обеспечить дочь. У неё уже есть квартира, на сберегательном счете хорошая сумма денег. Ее будущее обеспеченно. От вас мне ничего не надо. И ей тоже. Засуньте своё наследство знаете куда?.. — усмехнулся он, отходя от женщины и попытался взять себя в руки. — Хорошо что Жанна не дожила до этого момента, у неё бы повторно случился инсульт.
Глаза Раисы Петровны расширились, она прикрыла ладошкой рот. Слова больно резанули по материнскому сердце. Жанна была ее единственной дочерью и все было так хорошо, пока не появился этот Волков.
— Я не хочу с вами воевать, но прошу подумать о том, что действительно будет лучше для Лизы. Вы ее любите, я верю, но отца не замените. Точно так же, как я не смогу ей заменить мать, — уже немного примирительней проговорил Артур, остывая. — Я пообещал Жанне, что всегда буду заботиться и оберегать нашу малышку и я намерен сдержать своё обещание. Отзовите все документы, закройте дело с социальной службой, перестаньте вставлять палки в колёса и просто живите дальше. Мне не хватает Жанны, безумно не хватает, у меня даже рука не поднимается убрать ее вещи из шкафа, но я пытаюсь жить дальше с этой болью. И вы попытайтесь.
Голос Артура охрип, на глазах этого сильного мужчины появилась влага. Да, со смерью любимой жены было очень сложно смириться. Слишком долго он проходил фазу отрицания, но жизнь не стоит на месте, у него есть дочь, есть то ради чего стоит жать дальше, а Раиса Петровна так и застыла в прошлом.
— Я устал с вами воевать, — вздохнул он, глядя на растерянную женщину.
— Папочка, почему ты кричишь? — из-за угла появилась грустная Лиза. — Бабуль, привет, давай устроим чаепитие? Даша пирог вкусный испекла, тебе точно понравится, — улыбнулась девочка, беря женщину за руку и утягивая в кухню.
— А сама Даша то где? — равнодушно поинтересовалась Раиса Петровна, сканируя взглядом чистую кухню.
— Она, наверное, обиделась на меня и не вернулась, — опустив голову произнесла малышка. — Пап, может позвоним ей?
— Позже. У Даши появились срочные дела. Кстати, Раиса Петровна, если хотите можете поучаствовать в выборе школы для Лизы, я приглядел несколько вариантов, но не совсем понимаю по каким критериям лучше выбирать, — внезапно предложил Артур, в надежде что если женщина начнёт участвовать активней в жизни внучки, то отбросит идею отобрать над ней опеку. Именно этим маленьким жестом он хотел показать ей, что готов идти на встречу, прислушиваться к ее мнению.
— Конечно! — воодушевилась она, смахивая с глаз слёзы. Воспоминая о дочери всегда приносят ей боль.
— Прекрасно, я тогда принесу брошюрки, мы с Лизой собирались после зимних каникул поехать посмотреть каждую из них. Меня уверяли что это лучшие лицеи и частные школы, но я не уверен, возможно школа рядом с домом тоже хороший вариант.
Идти навстречу теще Артуру было безумно сложно, но всегда можно было найти компромисс, главное, чтобы Лиза была с ним, а все остальное — пустяки. Он даже согласиться натянуть на дочь то уродливое платье, что купила ей бабушка. Только бы ее у него не забрали.
Глава 37
Дома ничего не изменилось. В прихожей все разбросано, словно кто-то в спешке покидал квартиру. Коли нет. На самом деле больше всего я сейчас боялась того, что мне придется воевать еще и с ним. А сил нет.
Я бросаю сумку на пол и прислоняюсь спиной к стене, боясь упасть. Ноги с трудом меня держат. Все тело дрожит, а всхлипы уже не могу контролировать. Не знаю из-за чего я плачу больше. Потому что чуть не умерла от страха когда потерялась Лиза, потому что почувствовала облегчение из-за того что ее нашли, или же всему виной Артур? Он так просто выставил меня за дверь. Не выслушав меня. Без раздумий. Перечеркнул все то что было между нами так легко. И это доказывает, что я всего лишь глупая влюбленная в него дурочка.
Внезапно стало обидно за себя. Я ведь старалась. Изо всех сил. Но почему-то никто не замечает этого. Ни Коля, ни Артур. Ощущение, словно чем больше делаешь добра, тем хуже к тебе относятся люди.
Я вдруг поняла что утратила веру в мужчин. Полностью разочаровалась в них. Артур казался мне настоящим. Примером того, каким должен быть парень или муж. Но я ошиблась. В очередной раз.
Злость на себя и на всех вокруг резко ударила меня в грудь. Я с силой сжала руки в кулаки, так, что ногти больно впились в нежную кожу.
Достаточно. Нужно жить дальше. Расчитывать только на себя и перестать витать в облаках.