Будем вести себя культурно и обращаться с титулами – меня и так безопасники взяли на карандаш.
- Но ведь любоваться можно не только глазами, - она удивленно смотрит на меня. – Вы разве не знаете?
Видимо, она о трелях соловья и пении цикад. Вот и супернюх пригодится.
Вдыхаю запах девушки, пытаясь не сойти с ума от блаженства:
- Нотки свежей зелени и миндаля - придают терпкость, - закрываю глаза, вслушиваюсь в тона духов. - За мягкость отвечает композиция из мха с теплыми пряными травами. Ароматические смолы лишь усиливают эти качества. Но особняком держится капля горечи – имбирь. Он будто отрезвляет и разрушает мечты. - Открываю веки. – Будто разбивает сердце. Да, таким набором можно любоваться, Ваше Сиятельство.
Сестра Белоснежки не выдает удивления на лице, но глаза горят ярче, сильнее.
- Не каждый способен по-настоящему любоваться женщинами, тем более в вашем возрасте,- задумчиво проговаривает и протягивает руку. – София Бородова.
О да. Пожалуй, в этом мире я только и делаю что по-настоящему любуюсь женщинами.
Сжимаю ее кончики пальцев, и меня будто током бьет. Показалось? «Глазами Жамбы» оглядываю княжну. Ух ты! Рыкарь. Сколько ей? Двадцать три? Но вроде никаких активированных техник не вижу.
- Отойди от нее, - слышу шипение за спиной. – Простолю…Бесонов, отойди!
Вот и пожаловало садистское отражение сереброволосого совершенства передо мной. С трудом сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. София с понимающей улыбкой кивает мне.
- Светлана, мы просто любовались лесом вместе с твоим сверстником.
Белоснежка, казалось, сейчас на взводе. Бальзамическая маска так и трещит по швам, обнажая глубоко спрятанную свирепость.
- София, - голос вроде бы спокойный, но словно искрится от напряжения. – По-моему ты перепутала время суток для этой отговорки. Сейчас лес не видно.
- Соловьям свет не нужен, чтобы петь, - замечает совершенство.
- Тебе тоже, как посмотрю, - кивает ее сестренка. – Красиво слагаешь. Еще бы послушала, да нас отец ждет.
- Не буду более заставлять ждать батюшку, - София очаровательно улыбается. – Спасибо за приятную беседу, юный Кмет.
Цокая каблуками, она удаляется. Только заглядываюсь на ее ошеломительную попку, как Белоснежка заслоняет весь обзор своей недовольной миной.
- Не трогай ее, никогда не трогай, - велит ледяная королева лицея. – Хорошо уясни это.
Она так резко разворачивается, что ее серебряные волосы хлещут меня по лицу. Ну уж это совсем борзота!
Хватаю Белоснежку за плечи и прижимаю к себе спиной. Она замирает будто кобра перед броском. Но у меня найдется на нее хитрый мангуст.
Обжигаю дыханием Белоснежку за ушком, крепко сжимаю талию. Девушка издает громкий вздох, дергается всем телом. Слабо дергается - Яка сейчас очень на руку.
- Значит, тебя трогать можно? – рычу ей в шею.
- Отпусти, простолюдин, - шипит, откинув голову мне на плечо. – Нас могут увидеть.
Она еще что-то там бурчит, скользя губами по моей шее.
- На будущее, - слегка встряхиваю девушку. - Если чего-то лишаешь меня – будь готова компенсировать. Собой.
Толкаю ее вперед, как разонравившуюся игрушку, и отворачиваюсь к лесу. Всё. Нет меня. Соловья слушаю. Или это выпь?
***
За окном громко поет певчий дрозд. Птицу многие путают с соловьем, многие, но не светлейший князь Александр Бородов. Тональность другая, выше, много звонких частот.
Откинувшись в кресле, князь читает отчет Минаева. В десятый раз. Тем временем его дочери сидят за столом напротив и тихо переругиваются. Темы отчета, спора дочерей и мыслей, волнующих князя, одинаковые. Простолюдин Артем Бесонов.