— Похож, — шепчет.
— Выметайся, — щелкаю пальцем его в грудь, и он уходит на место секунданта.
Пламя уже начинает гаснуть, но зрители еще нас не видят. Я замечаю, что дымящийся воздушник на четвереньках отполз за арену, и помощник судьи тут же оттащил беднягу, другой помощник занялся исцелением. Сейчас главное прикрыть морду лица Дмитрия, иначе спалимся.
Я выпускаю споры слизняка из долины Кирзу. Тогда демон заставил Али увидеть «куряцу» ростом с двухэтажный дом, а девушкам подкинул образ кого-то голого в плавках. Сам я видел Софию в беде.
Высший не контролировал влияние спор на психику жертвы. Они просто являлись возбудителем визуальных искажений. Но я смог, с помощью Гифера, донастроить эти бактерии, и они прекратили быть лишь наркотиками-галлюциногенами. Теперь видения можно подкорректировать. Только действие спор недолгое, минут двадцать-тридцать.
Еще один момент с фракталом слизняка. Близко иллюзию разглядят, как нечего делать. Дмитрий должен стоять в стороне и не отсвечивать. Пока он не привлек пристальное внимание графини и Ребекки, им будет казаться, что там за ареной топчется Перун.
Огонь стихает, остатки пламени тушат помощники судьи.
Замечаю, как победоносно усмехается Роанна. Женщина горда собой — из-за плана подкинуть Дмитрию трех разносортных бойцов. Стоит как Венера, выпятив пухлую грудь, также на виду широкие бёдра и плоский живот. Конечно, после такой мощной атаки Рыкарь бы уже сдулся. Так и случилось. Дмитрий больше не боец где-то пару часов.
Но он по-другому и не осилил бы воздушника. Только объемная техника способна накрыть шустрого противника. Соответственно, последний враг взял бы графа тепленьким. Поэтому я и провернул рокировку. В последнем из трех боев произошла скрытая замена.
Судья показывает два пальца. Две минуты на отдых. Я разминаюсь на дощатом полу спортзала, дожидаясь, когда помощники приведут в порядок арену.
Чем сражаться?
Когти не вариант. Пятнышки, Паутинка, техники Змиулана, Холодец — всё в топку. Остается только Огнеупор, да намозоленные кулаки. То, что я не буду использовать огневой стиль, легко объяснить моим истощением. Но тогда и Огнеупор придется убрать — иначе возникнут вопросы, чего это я такой непробиваемый, а даже не ударю жалким файерболом. Остались только кулаки, локти да пятки. Кстати, регенерацией тоже нельзя светить. Вот такие дела.
Судья встает в центре арены:
— На бой приглашаются граф Дмитрий Долгоногий и сэр Сильвестр Сигл.
Дмитрий застывает. От стыда весь краснорожий, но для зрителей его лицо каменное и непроницаемое, потому что они видят мое лицо. Да, понимаю, нечестно вот так выходить вместо соратника. Я отдаю себе в этом отчет. Но мне нужен меч, а ему — невеста. Люди Уэльса ни за что не погибнут из-за дворянских правил.
Я выхожу на горячий песок арены. Взгляды дам сосредотачиваются на мне. Аяно откровенно скучает, куколка Даре взволнована и кусает пальчики от напряжения. Леди Роанна ухмыляется накрашенными губами и в душе уже празднует победу. Леди Ребекка настороженно следит за каждым моим движением. Я подмигиваю девушке и залихватски ухмыляюсь. Она хмурится. Да, нетипично для Дмитрия. Граф больше походил на овцу и постоянно ловил взгляд своей избранницы, стараясь его удержать.
Бриташка-огневик смотрит на меня с презрением:
— Что ты за номер учудил в прошлом бою? Кретин года просто. Теперь тебя можно брать тепленьким.
— Ручки не обожги, — лыблюсь ему в конопатую рожу. Среди британцев полно рыжих и веснушчатых, но этот заслужил первое место, ни одного участка обычной кожи.
Он зло дергает губой:
— Тебе конец! Леди Ребекка — не достанется русской свинье!
Расист, значит. Теперь приятней будет его мордовать.
Судья делает знак конопатому заткнуться. Отмашка рукой, и уже привычная команда:
— Файт!
Сразу же меня атакуют целым ворохом огненных шаров размером с арбуз. Но чем больше снаряд, тем легче увернуться. Без ловкости Мурки я уже упал бы поджаренным окороком. Даже так три шара приходится отбить голыми руками. Без Огнеупора. Без регенерации. Прикрываюсь слабым доспехом, таким что от огненного столкновения сразу рассыпается. Экипировка на руках прожигается насквозь, хоть и сделана из огнеупорного материала.
Предплечья и ладони обожжены. Чертовски больно! Эразин потухни!
Замечаю «глазами Жамбы», как огневик опять что-то готовит. От огненной плети я ухожу в перекат. Кувыркнувшись вдоль края арены, я уже приготовился прыгать и вытворять кульбиты. Чудес нечеловеческой акробатики опять же нельзя показывать, заподозрят, но достаточно «Жамбы» и своевременных уклонов, чтобы не попасться. Пока гад не применит объемную технику. Тогда придется несладко.
На выходе из кувырка меня ждал неожиданный подарок. Рыцарь не стал распаляться на плети и стрелы. Он сам ко мне подскакивает, я еще подняться не успел, а в голову летит охваченная пламенем нога.
Что ж, понятно. Конопатый видит ожоги, понимает, что доспеха нет, а значит я обесточен, как старая батарейка. Одного удара должно хватить. Тем более, как отказаться от удовольствия собственноручно прибить русскую свинью на глазах леди Ребекки? Госпожа, наверняка, оценит.
Перехватываю ногу противника выше огненного слоя, обнимающего ступню и голень, будто полили бензином и подожгли. Одновременно ногами пихаю опорную конечность огневика и резко толкаю. Сильвестр как его там с криком удивления падает зубами в пыль. Урона нуль — в доспехе ведь, но эффектно. Даже Ребекка округляет голубые глазки и подходит к арене. Замечаю, потому что судья окрикивает леди не подходить близко — сражаются не абы кто, Рыкари!