— На обман? Ни за что! Я дворянин! — пыжится он.
— Значит, готов лишиться надежды на брак с леди Ребеккой? — тут же остужаю его пыл.
Он стихает, бросает молящий взгляд на девушку, но та на него не смотрит, а когда и бросает мимолетный взгляд, то теплоты в голубых глазах меньше, чем в зимнем солнце.
— Хорошо, — плечи Дмитрия опускаются. — Согласен сделать по-твоему.
Я присматриваюсь к следующему сопернику.
— Твой противник — воздушник. Ловкий, быстрый. Стандартные техники, вроде огненных стрел, он сметет встречным смерчем. Поэтому бьешь объемной техникой.
— В этом случае не останется сил на огневика, — морщится граф, осторожно касаясь рукой груди. — Как я сделаю последнего?
— Сделаешь, не беспокойся. Правда, уже не ты.
Леди Роанна стоит вся, как на иголках. Она чувствует внутри напряжение, негативное, которое, стоит ей бросить взгляд на юного князя, сразу же уступает другому, женскому, поднимающемуся снизу живота. Почему Артем-Перун такой бескомпромиссный? Когда он разговаривал с ней, его глаза не отрывались от ее бедер, от ее груди. Но оказалось, этот огонь в глазах, эти хищные взгляды и полные силы жесты, эта смелая, даже дерзкая, игра слов всего лишь обманка. Легкий флирт без обязательств. Графиня не заинтересовала князя как женщина, либо не настолько, чтобы связаться родством с британской аристократией.
Роанна бросает взгляд на восемнадцатилетнюю дочь, на ее растрепанные золотые пряди. Самой графине тридцать девять — тот самый возраст для женщины, когда она демонстрирует чего в реальности стоит. В восемнадцать все мы прекрасны, юны, восхитительны, кожа нежная, как бархат, голос звонкий, словно журчание ручья, лик нимфы, фигура модели. Только с годами познается истинная цена женщины: износится она, как дешевая китайская подделка, или сохранит себя, как дорогая фирменная вещь. Бесспорно, графиня достойна зваться роскошной женщиной, никто никогда бы не дал ей больше двадцати пяти. Настолько сохранила она свою красоту и молодость. Настолько хранила себя для своих мужей. Которые все равно покинули ее.
Время перерыва закончилось. Роанна наблюдает, как на арену выходит рыцарь Георг, владелец стиля Таранис. Аналогом в русской войстезе часто называют стиль Стрибога, в честь славянского бога ветра. Это очень приближенный эквивалент, как если бы, например, осу назвали пчелой. Практикующие Таранис обладают, помимо воздушных техник, еще некоторыми умениями в сфере молний и грома. Роанна надеется, что Георг вымотает светловолосого русского, и у того не останется сил сражаться с огневиком-Роббом. А в идеале — графенок сляжет уже в этом раунде.
Дмитрий ступает на песок. Лицо бледное, губы поджаты, прошлый бой дался ему нелегко. Этот тоже не будет обычным спаррингом. Георг жесток, а графиня дала ему позволение не сдерживаться. Если у рыцаря появится возможность, он убьет русского.
Первым атакует Дмитрий. Да еще как! Яркий желтый свет обрушивается на арену. Не остается ни одного свободного участка. Охваченный огнем Георг падает на колено. Доспех выдерживает, но рыцарю дается выстоять огромной, непомерной ценой. Скорым проигрышем. У него просто не останется сил контратаковать. Графиня хорошо знает возможности своих вассалов. Выносливость не конек Георга, его стиль боя — атаковать молниеносно, наперед, и свой шанс он упустил.
Русский продолжает бить в беспощадной, эффектной манере. Струи пламени обрушиваются на арену, прячут его немного согнутую фигуру, а за ним и, прямого как копье, князя Артема. Горящий песок плавится, площадка местами серебристо сверкает — там от жара образовалось стекло.
Графиня наблюдает за спутницами Перуна. Лицо японки — наверняка, походной любовницы князя — безразлично. Стоит, как сосенка, никак не реагируя на огненную бурю. Зато у второй, у шатенки, эмоции плещутся через край. Она прикрывает раскрытый рот тонкой рукой и то и дело причитает: «Божечки! Что же делается?»
Ребекка смотрит на эту огненную вакханалию, раскрыв рот. Ее лицо бледное и встревоженное.
— Мама, он какой-то псих, — шепчет девушка, решившись подойти к графине. — Зачем он творит это, если практически победил?
Графиня удерживается от насмешки в сторону дочери. Конечно, блондинка все еще обижена на мать, обида не скоро забудется, ну а как по-другому, когда она пыталась увести ее любимого? Но неудача графини и риск выйти замуж за немилого заставили ее подавить гордость.
Роанна победно усмехается:
— Неважно, родная, что за блажь ударила русскому в голову. Главное, он растерял все силы на атаку. Раз этот юноша — Рыкарь, то «колодцы» его опустошлись больше, чем наполовину. За час такой запас живы не набрать без экстренных медитаций, а медитировать ему никто не позволит. Следующий бой начнется сразу, как только пожар стихнет.
— Действительно… — узрев перспективу, Ребекка радостно улыбается и едва удерживает себя, чтобы не захлопать в ладоши. — А это значит, мама, что белобрысый граф проиграет, и ради получения реликвии князь снова будет вынужден рассмотреть перспективу взять меня замуж.
— Всё почти так, доченька, кроме одного — не тебя, — ласково улыбаясь, Роанна смотрит Ребекке прямо в глаза и произносит по слогам: — А ме-ня.
Золотоволосая девушка кривит рот от ярости. Крылышки ноздрей расширяются. Высоко вздернув подбородок, Ребекка отходит.
— Посмотрим, мама. Посмотрим.
Мать и дочь снова стали соперницами. Приз — сильнейший мужчина — достанется лишь одной.
Отблески пожара пляшут передо мной. Песок арены и воздух тихо гудят. Ревущее пламя перекатывается по площадке. Огневики-помощники судьи не дают ему растечься по залу и сжечь спорткомплекс.
Дмитрий выпустил весь огонь, на который способен. Как я ему и сказал. Теперь у меня появилась возможность ему помочь. Не зря же тренировался с фракталом Метазара.
Экипировка у нас с графом одинаковая. Так что дело только за физиономией. Черты моего лица изменяются, на носу возникает горбинка, брови и волосы осветляются. Должен быть похож.
Окутанный Огнеупором, сигаю в пламя. Огненные шторы пропускают меня сквозь себя.
За краем арены Дмитрий, раскрыв голубые глаза, стоит столбом.