— Какой пушистенький, просто прелесть, правда, Перун? — умиляется спецназовка, присев на корточки и водя рукой, словно кого-то гладя. Я, наученный горьким опытом, уже напредставлял себе всякого, но разгадка оказывается невинно очаровательной. — Смотри-смотри — песику нравится, как я его глажу! Это так здорово!
Бестия звонко смеется, поглаживая воображаемого собакена, а мне становится грустно. Ведь в жизни она не способна вот так запросто погладить животное. Касание ее ладони просто убьет пушистика.
У мужской половины «зорь» желания примитивные. Вендиго просит стайку самочек ублажить мохнатого. Скомороху мерещится латинская кинозвезда из сериала «Ручной демон». Салад завалился в лимузин с фотомоделями…
Не обходит стороной вымес и меня. Мерещится какая-то фигня. Вообще совсем даже прекрасная и радушная картина. Будто бы демоны истреблены поголовно, ад зачищен, я, молодец, сдал выпускные экзамены на «пятерки», да еще дома ждут жены с выводком с детей. Вот прямо сейчас просится на ручки один из малышей, карапуз в памперсах с белыми, как снег, волосами и голубыми Сониными глазами, он сам распускает крылья летучей обезьяны и взлетает к папке в объятия… Усилием воли подавляю иллюзию. Я ученый, меня не взять ментальными атаками, тем более такими топорными.
Только я один справился с мороком. Остальные до сих пор качаются с двумя стеклышками под бровями. Ну не долго думая, притворяюсь, что тоже в столбняке. Авось граф Чипсонь клюнет.
Лорд Лейс не подводит. Из глубин анфилады выныривает худой и черный, как деготь, вымес в белоснежной сорочке, его окружает отряд Кметов.
Будто бы стеклянным взглядом оглядываю выродка. В своем демонском облике граф очень даже смахивал бы на человека, если бы не смольная кожа да желтоватые глаза, ну еще немного мешают такие мелочи, как свиной пятак вместо носа, клешни на руках, чешуйчатый хвост, жабры на шее, четыре рога между вислыми ушами, выпирающие саблевидные клыки, рот от уха до уха и мохнатые козлиные ноги. А так типичный бриташка, в Лондоне каждый второй почти так же выглядит.
— Уничтожьте русских, — распоряжается лорд Мутировавший чипсонь.
Кметы напрягают меридианы, чтобы бахнуть по моему отряду файерболами, ледяными стрелами, каменным градом и прочей гадостью. Но не успевают — из пола им в ноги впиваются кислотные плети. Крики боли наполняют зал.
— Прямо фразочка мультяшного злодея, — разлепляю я губы и наношу удар Когтями по орущему рядом Кмету. Кислотные нити пригвоздили его к месту. В болезненной агонии парень как раз отшатывается, и шею задевает лишь самый кончик резаков. Брызгает тугая красная струя, знаменуя завершение жизни. А я шагаю к следующим изменникам.
Взмах. Смерть. Взмах. Смерть. Не спеша, но шустро уменьшаю поголовье врагов до одного трясущегося недодемона иллюзий.
— Как…Как ты смог побороть мой Дар Хаоса? — в ужасе отшатывается козлоногий лорд.
— Это не сложно, — усмехаюсь. — Когда за всю жизнь уничтожил десятки демонов иллюзий. Ты лишь жалкий фокусник, по сравнению с ними. Морок не обточен, граница с реальностью не сглажена, а само наполнение — сахарный сироп, от которого у меня чуть вся прямая кишка не слиплась.
— О да, Бес! — вдруг радостно ахает Белоснежка. — Вези меня под венец, вези на розовом «мерседесе»! Засори цветами весь город!
Я морщусь.
— Женщины, — поясняю вынужденное отступление и шагаю к вымесу. Пора кончать тварюгу и высвобождать команду и невест из-под ментального «экстази».
Лейс испуганно отступает, шаркая копытами по блестящему полу.
— Думаешь, вы победили? Хе, Оксфорд — всего лишь шахматный гамбит.
— Гамбит? — непонимающе смотрю. Мы, демоники, в шахматы не играем, да и в диспутах не участвуем. Зачем оно нам? С такими Когтями плевать на всякие докторские.
— Это когда жертвуют фигурой ради удачного исхода, — поясняет вымес, радостный что оттянул свою кончину на целое предложение. — Сейчас демон Метазар громит королевский лагерь. Тебе не успеть пробиться назад через весь город. Как известно, побеждает тот — кто захватил вражеского короля, — он лыбится кривыми клыками. — Или королеву. Вы можете попытаться обменять меня на Элизабет…акаххх..
Вонзаю Когти ему в грудину. Граф ошарашенно округляет желтые глаза.
— К чёрту компромиссы, — плюю Лейсу в морду и вспарываю вымеса до самого паха, как рыбу.
Сразу же команда приходит в себя, хлопают ресницами, поляницы щупают свои животы, ничуть не распухшие, а плоские, как доски.
— Ну блин, — топает ножкой Белоснежка, — Блин, блин, блин…Где моя беременность, где мой розовый «мерседес», и самое главное, почему они опять здесь? — машет «мохнатками» в сторону поляниц.
— И гдя куряца? — вздыхает Али.
— Просыпайтесь, фантазеры, — я убираю полисплав с груди и достаю один из заготовленных Биохазардов в карманах жилета. — Некогда спать. Надо королеву спасать.
Аяно смотрит на разрубленного вымеса и, кажется, поняв, поднимает взгляд:
— На лагерь напали.
— Вроде как.
— Что делать? — напрягается японка. — Нам не успеть обратно. И даже тебе лететь минут двадцать, не меньше.