— Но ты сказала, что беременна, — настаивает Кали.
— Я говорила с сестрой…клац, — вынужденно сообщает Белоснежка. — Это Соня на сносях. Обогнала меня опять, — от злости она скручивает «мохнатки» в кольца. — Вот ведь везучая, стерва!
Стою в ступоре. София носит моего ребенка? Блин, конечно, моего. Я — отец!
Полисплав будто сам собой оттекает с моего лица.
— Похоже, мы потеряли командира, — усмехается Ясна, махая рукой перед моими затуманенными глазами.
Ловлю ее руку и целую пальцы. Она удивленно распахивает глаза. А я подхватываю рыжую за талию и, прижав к себе, крепко целую в губы. Даю выйти захлестнувшим меня диким штормом эмоциям. Такой кайф в душе! Я — отец! Ясна пытается вырваться, отстраняет лицо. Сжимаю ее затылок, снова прижимаюсь губами.
Я — отец! Отец!
И Ясна сдается, отвечает мне. Глубоко и нежно. Пальцы ласково гладят мое лицо. От нее пахнет порохом и кровью. В груди у меня всё сжимается нахрен!
Я — отец! Как же круто!
Чувствую, как бешеный пульс утихает. Ритм сердца окончательно успокаивается, и я отпускаю Ясну. Облизывая губы, она отворачивает лицо.
Дыхание успокоилось, самочувствие восстановлено, только губы слегка горят. Снова надеваю мильфиновую маску. Обращаюсь к группе:
— Давайте уже разнесем этот курятник под названием замок!
— Аднака, куряца! — радостно кивает Али, первым поддерживая меня.
Кожеголовый, конечно, красавчик, но к логопеду его все же надо сводить.
Глава 11. Прорвемся
Я пригибаюсь, держа Когти наготове. Втроем, со Скоморохом и Бестией, крадемся вдоль стены замка к крепостным воротам. С внутренней стороны. От города и остальных «зорь» нас отсекает высокая каменная кладка.
— Скоморох, слушай сюда, — окликаю спецназовца, обернувшись. — Это очень важно.
— Что? Оксфордцы? Где? — быстренько подбегает командир группы «Игла», оглядываясь по сторонам.
— Да нет, — отмахиваюсь. — Я — теперь папка! Поздравь меня!
Он глазеет на меня сквозь прорези коричневой маски. Явно в непонятках.
— Тьфу ты, — наконец выговаривает. — Нашел время. Не посреди же осиного гнезда!
— Думаешь, я буду хорошим батей? — у него свои тревоги, у меня свои.
— Откуда мне знать?! — он продолжает нервно высматривать караульных среди серого камня древних оборонных строений.
— Но ты же командир моей группы. А, как говорится, «полк — мой родной дом, а отец — командир». Или еще — «солдату отец — командир».
— Придуриваешься? — шипит Скоморох, взмахнув рукой. — Ты сам давно подмял всех «зорь». Это ты мой командир!
— Но тогда мы с тобой лучшие друзья, — привожу новый довод.
— Да с каких пор?! — он уже на взводе.
— А я вот думаю, Перун, что ты будешь замечательным отцом, — тихо замечает Бестия.
— Спасибо, — благодарно смотрю на девушку, и она смущенно отводит взгляд. — Ну а теперь проверьте выкладку. Вдруг чего полетело после перемещения.
Пять минуть назад нам не составило труда незаметно подбежать к крепости и юркнуть во двор сквозь древний монолит строения. Спецназовец в шутовской маске протащил через камень Бестию. Скоморох обладал силой не только сам просачиваться сквозь предметы, но и других проводить. Моя «мигалка» такой роскоши не позволяла, зато плюс был в другом.